– Сэм – находка для любого нового проекта. Вместо того чтобы подумать: «Это невозможно», он думает: «Этого еще никто не делал». Он тот, кто решает проблемы, понимаете? У меня умерла бабушка, и он очень переживал за меня. Все говорили мне: «Соболезную твоей потере», или «Черт, мне так жаль!», или «Я помню, как тосковал, когда умерла моя бабушка». Сэм тоже говорил что-то подобное, но еще он сказал то, что никому в мире не пришло бы в голову произнести в тот момент: «Может, есть способ вернуть ее, хотя бы в какой-то степени».

– Довольно странный способ соболезновать смерти бабушки, не считаете? – спросил Джейсон Петерман.

– Когда люди скорбят по ушедшим близким, что ни скажи, все покажется странным, – пожала плечами Мередит. – Тут не подобрать нужных слов. Мы совершенно не умеем этого делать. Нам хочется, чтобы оставшиеся поскорее позабыли ушедших, снова повеселели и продолжали жить как ни в чем не бывало. Именно так мы и размышляем, пока беда не приходит в наш дом. Тогда наступает наш черед прощаться с любимыми, и мы оказываемся совсем одни, ведь остальные терпеливо ждут, говоря: «Мне очень жаль», но имея в виду: «Надеюсь, скоро ты придешь в себя, и мы снова сможем веселиться, как раньше, и ходить на „счастливые часы“ в рестораны».

– Но разве это не существенная часть процесса?

– Поясните?

– Разве «Покойная почта» помогает человеку оплакать любимого и попрощаться с ним? Или сервис просто помогает отвлечься и приободриться?

– И то и другое. Он приносит мгновенное облегчение, так как вы в меньшей степени ощущаете утрату. Он помогает помнить человека, так как вы можете продолжать общаться с ним. Он помогает людям не замкнуться в себе, а говорить с другими о своих переживаниях. Сэм подарил нам альтернативу скорби, новый способ реакции на трагическую потерю.

– Но лишил нас естественного процесса скорби, в результате которого душевная рана заживает и человек свыкается с утратой.

– Никто не желает свыкаться с потерей близких, – возразила Мередит. – Забыть, идти дальше как ни в чем не бывало, перестать переживать – это ведь хуже смерти!

– А как же исцеление, примирение, движение вперед?

– Это никуда не исчезает, – настаивала Мередит. – Разница лишь в том, что в этом процессе вам помогает тот единственный человек, который лучше всего может это сделать.

– Мог, – поправил ее Джейсон Петерман. – В прошедшем времени: мог это сделать.

– Нет, теперь уже нет.

На следующее утро бегущая строка на канале Си-эн-эн гласила: «Создатель сервиса „Покойная почта“ признаёт: „Конечно, они не настоящие“». А заголовок в «Сиэтл таймс» звучал так: «Исцеление, примирение, движение вперед – теперь уже нет».

А дальше на Сэма обрушился шквал звонков, будто каждая газета, каждый журнал, каждый телевизионный канал в мире счел своим долгом связаться с ним и задать в лоб парочку нелицеприятных вопросов. Дэш утверждал, что даже плохая реклама остается рекламой. Сэм просто обозвал всех этих людей идиотами. Какая разница, поняли они суть услуги или нет, пусть думают, что хотят. Но тяжелей всего пришлось Мередит – ведь она, как никто другой, знала, чем хороша их программа и что на самом деле двигало Сэмом, когда он ее изобрел.

– Жаль, они не знают, какой ты добрый и щедрый, – говорила она Сэму. – Жаль, не понимают, зачем ты заварил эту кашу.

– Чтобы переспать с тобой?

– Чтобы сделать мне невероятный подарок. Чтобы помочь людям справиться со смертью, с этой сокрушительной тоской. На протяжении всей истории человечества смерть была непреложной, непререкаемой. Но ты внес свои коррективы. Ты совершил чудо.

– Сразу видно, что ты заведуешь связями с общественностью, – попытался пошутить