Эдварду.
Глядя на бесконечное великолепие океана и неба, Ник подумал, насколько беден человек. Он мог только подстраиваться под природу, подчиняя свои желания одной цели.
Он вспомнил годы страданий, когда думал только о мести и проклинал Бога, который позволил случиться такому. Он вновь взглянул на свою дочь и ощутил присутствие незримой направляющей руки.
Пролетели часы, солнце уже не так палило, а ветер стал набирать силу.
— Нам лучше возвратиться, — разорвал молчание Ник.
Эдвард сонно потянулся:
— Куда умчался этот чудесный день?
Он тряхнул головой и принялся убирать остатки пиршества.
Элли наблюдала за ним.
— Все хорошо в свое время, — тихо сказала она.
Эдвард схватил ее за руку:
— Хорошо, когда время приходит.
— Да.
Он поднес ее ладонь к губам.
— Я люблю тебя, Элли!
Она кивнула. Это было все, что она могла позволить себе.
Полтора часа они шли к гавани Сиднея. Ветер был попутным, и красно-белые паруса выделялись на лазурном небе.
— А теперь вы поведете нас домой, — сказал Ник, уступая место Элли.
Элли встала у штурвала, глядя на горизонт, но ее слепило солнце.
— Вот. — Ник вынул зеркальные очки и осторожно надел их на нее. — Так лучше?
Она улыбнулась:
— Намного.
Он прошел на корму и оттуда не отрываясь стал смотреть на свою дочь. Ветер играл ее волосами: то приглаживал, то бросал пряди в лицо, а солнце вплетало в них золотые нити.
Ник закрыл глаза, чтобы навсегда сохранить это в памяти.
— Элли, я надеюсь, вы еще вернетесь в Австралию? — Он почувствовал боль надвигающейся потери.
Она оглянулась.
— Конечно, вернусь! — без тени сомнения произнесла Элли, хотя и сама не знала, откуда у нее такая уверенность.
Ник повернул лицо к ветру. Слезы его смешались с солеными брызгами.
Возвратясь в гавань, они убрали паруса, сложили и спустили все вещи на пристань, закрыли яхту, а потом сошли на берег сами. Элли ступала осторожно, так как после яхты неуверенно держалась на ногах. Они оставили «Николсон» и направились к яхт-клубу.
— Вы уверены, что не хотите выпить с нами? — спросил Ник, когда они приблизились к зданию.
Элли покачала головой:
— Если не возражаете, я лучше оставлю вас обсуждать свои дела, а сама пойду в ванную. Я чувствую себя такой усталой. Должно быть, это от свежего воздуха.
Они остановились у входа, Ник махнул своему водителю. Подъехал «роллс-ройс».
— Тогда увидимся завтра, — сказал он, придерживая для нее дверцу. — Я собираюсь проводить вас и буду в отеле в шесть тридцать. — Он взглянул на Эдварда. — Это нормально?
— Абсолютно. У нас будет достаточно времени, ведь вылет в восемь часов.
— Хорошо.
Элли шагнула вперед и взяла Ника за руку.
— Это был чудесный день. Или, скорее, два замечательных дня. Не знаю, как и благодарить вас, — проникновенно сказала она.
— Вы и не должны делать этого, — едва успел вымолвить Ник, как она импульсивно потянулась к нему и поцеловала в щеку.
Забираясь в машину, она спросила:
— Увидимся позже, Эдвард?
— Да.
— До свидания. — Она посмотрела на Ника.
— До свидания, Элли. — Он постучал в стекло водителю, и «роллс» уехал.
Они выбрали место на пустынной веранде. Официант принес им заказанную выпивку. Эдвард сделал большой глоток пива.
— Ничего здесь не изменилось. Морская прогулка вызывает страшную жажду. — Опустив стакан, он взглянул на Ника. — О чем ты думаешь?
Ник глотнул скотч и немного подождал.
— Это очень личное, Эдвард. И важное для меня. Если честно, я даже не очень хорошо представляю, с чего начать. Это касается Элли.
В лице Эдварда проступила тревога.
— Я думаю, лучше начать с самого начала.
— Да, ты прав.
Ник допил свой скотч.
— Хорошо. Я постараюсь тебе все объяснить, но прежде мне нужно твое слово, что все услышанное тобой не пойдет дальше.
Эдвард изумился:
— Конечно.
— Эдвард, я приехал в Австралию в январе тысяча девятьсот шестьдесят пятого года. У меня не было ничего, кроме паспорта и сотни фунтов. Я оставил Англию в спешке. В течение ряда лет я занимался в Лондоне… — он сделал паузу. — Не очень законным бизнесом — был владельцем нескольких процветающих заведений, руководил, не больше и не меньше, Южной стороной реки. У меня был партнер… — Он снова сделал паузу. — Джордж Лоренцо.
Ник остановился и отвел взгляд. Это имя до сих пор причиняло боль.
— Мы работали вместе с самого начала. Не все было честно, но я не стыдился себя. Это был прибыльный бизнес.
Вспоминая, он усмехнулся.
— Но Лоренцо обуяла жадность. Это было в начале шестидесятых голов. Он увидел будущее в наркотиках. Я же не хотел связываться с этим делом. Вот с этого все и началось. Он рассчитал, что самый быстрый способ избавиться от меня — это запугать. Сам он не решился бросать в меня камни — это дорого бы ему обошлось. Поэтому и послал кое-кого за мной, но я расправился с ними. — Он тряхнул головой. — Только одна вещь могла меня сломить.
Он прервался и махнул официанту. Чтобы рассказывать дальше, ему нужно было выпить. Ник заказал две большие порции скотча, достал из кармана бумажник, вынул оттуда маленькую фотографию и протянул ее Эдварду.
— Я был женат, — просто сказал он, — у нас была дочь. Элеонора-Луиза.
Эдвард взглянул на фотографию, и сердце его сжалось. С фотографии ему смеялась Элли, волосы, спутанные порывом ветра, окутывали ее. Напряженный и смущенный, он перевел взгляд на Ника.
— Кто это?
— Это я и моя жена Кати в шестидесятом году. Тогда она была беременна.
Эдвард вернулся к фотографии. И только сейчас понял, что молодой человек на ней — это Ник. Тут его стало одолевать предчувствие беды.
Ник приступил к новой порции скотча.
— Лоренцо пошел дальше угроз. Я решил отказаться от руководства и думал, что этого будет
