Ингитора постаралась посмеяться вместе со всеми. Ей вдруг расхотелось покидать это место, которое еще вчера казалось чужим и страшным. Ее переполняли недобрые предчувствия.

Хьёрт помог ей подняться на корабль, хирдманы стащили «Серебряного Ворона» в воду, забрались на него сами, разобрали весла.

— Можно и парус поднять, а, Эвар? — весело окликнул кормщика Хьёрт. — Ветер хороший!

— Не посидеть ли мне на руле вместо тебя? — спросил Ормкель у Эвара. — Боюсь, после моховой каши у тебя не осталось сил держать руль!

Эвар покосился на него, но ничего не ответил. Он тоже плохо спал этой ночью и теперь был бледнее обычного.

Корабль отошел от берега. Ормкель с еще двумя хирдманами поднял шкуру черного морского быка с костями и головой и с трудом перевалил ее через борт. Несколько мелких косточек выпало, но их подобрали все до одной и тоже побросали в воду.

— Возьми назад то, что потерял, Хозяин Морей, и не говори, будто тебя обокрали! — крикнул Ормкель вслед шкуре. — Мы вернули все, что взяли! Не держи на нас обиды и дай легкой дороги!

И многие из хирдманов, проводив глазами мигом утонувшую шкуру, бросили в воду кто монетку, кто кольцо или пряжку. С богом морей очень хотелось разойтись по-хорошему.

Погода была отличной — можно было подумать, что Ньёрду понравились их жертвы. Даже Эвар повеселел немного и обещал, что если и дальше будет держаться такой хороший попутный ветер, то уже скоро они увидят Скарпнэс. В другое время никого бы не обрадовало такое обещание, но сейчас даже Ингитора приободрилась. Едва миновал полдень, а при ярком свете дня плыть мимо Острова Колдунов не так уж и страшно.

На воду она старалась не смотреть. Стоило чуть задержать взгляд на весело играющих волнах, как в белых облачках пены начинали мерещиться кончики рогов, а любая плеть водорослей казалась волосами великанши.

— Вон он, Скарпнэс! — закричал с носа один из хирдманов.

— А вон и Остров Колдунов! — мрачно сказал Эвар.

Поднявшись с края скамьи, Ингитора перешла на правый борт и посмотрела в море. Берег был совсем близко, и она без труда разглядела Турсхатт, откуда Гейр и Асвард впервые увидели корабль Торварда конунга и площадку обманной битвы между морем и подножием холма. Ингитора не сводила глаз с поляны, где отец ее получил смертельную рану. И вздрогнула от неожиданности, когда между берегом и кораблем вдруг мелькнула черная, мокрая и блестящая спина плывущего чудовища.

— Вон он, Тролленхольм! — говорили люди на корабле, держась каждый за свой амулет. — Ничего — днем у колдунов нет силы! Вот ночью…

— К ночи мы будем далеко! — громко сказал Ормкель. — И хватит вам дрожать, а не то со страху потеряете весла!

Скарпнэс скрылся за кормой, заслоненный новым мысом, и на душе у всех было такое чувство, будто самое страшное осталось позади. Попутный ветер так же резво нес «Серебряного Ворона» вперед. Выглянуло солнце, золотые блики так ярко играли на волнах, что было больно смотреть.

— Ой! — вскрикнул вдруг один из хирдманов и чуть не выронил весло, стремительно бледнея. — Там лицо!

— Какое лицо? — рявкнул Ормкель. — Надо же, как ты захмелел от простой воды из ручья!

— Так ручей-то на Квиттинге! — попытался пошутить кто-то, но слова прозвучали всерьез.

— Нет, я видел лицо в воде! — Хирдман снова крепко взялся за весло, но оставался бледным, как сухая трава. — Такое огромное, с большими зелеными глазами. И черные волосы, как копна водорослей!

Ингитора примерзла к своему месту. Во что бы то ни стало ей захотелось на берег, скорее на твердую землю, в лес, которого дочери Эгира боятся так же, как она сама боится моря!

— Эй, там, следите за парусом! — крикнул с носа Хьёрт. — Не видите, куда нас несет! Там впереди камни, не хуже того Тролленхольма!

Хирдманы попытались подобрать парус, чтобы изменить направление, но ветер нес корабль прямо на камни. Их черные головы торчали из воды, как будто любопытные гигантские черви высунулись со дна поглядеть, что там такое плывет.

— Да вы что там, заснули! — Хьёрт встревожился по-настоящему. — Разучились весла держать! Брюхо Фафнира! Правьте левее! Эвар! Куда ты смотришь! Нас несет на камни! Пасть Фенрира!

Но несмотря на усилия Эвара и гребцов, корабль несло в прежнем направлении, к черным камням неподалеку от берега. Гребцы чувствовали, что не они своими усилиями двигают корабль вперед, а какая-то посторонняя сила несет его во сто крат быстрее. Сначала один, потом другой подобрали весла, и «Серебряный Ворон» летел еще быстрее, словно настоящая птица, подпрыгивал над водой. Крики изумления и страха раздались над кораблем, а потом Ингитора вдруг завизжала так, как не кричала никогда в жизни.

В пляшущих зеленоватых волнах она увидела знакомое лицо с грубыми чертами и зелеными глазами цвета морской воды. Пустой, как у рыбы, застывший взгляд смотрел на нее из волн, вода качала пряди черных волос, над морем полетел густой запах глубинных водорослей. Великанша высунула из воды руки, огромные, как бревна, и сильно плеснула в корабль, так что он закачался на воде, как щепка. Корма приподнялась, потом нос зарылся в волну, весь корабль был залит брызгами. Не помня себя, люди кричали от ужаса. А впереди из воды показалась еще одна голова и плечи великанши. Огромный рот растянулся в ухмылке, зеленоватая рука бросила новую волну, и корабль завертелся на месте. Великанши играли им, как дети тряпичным мячиком, и гнали на камни. Над водой разносились раскаты смеха, похожего на рев бури, а меж тем светило солнце и только редкие белые облака проплывали по небу. А море кипело, как сам Буревой Котел, кипело без бури и ветра, огромные зеленые руки гнали волны на корабль, и каждому хотелось умереть, чтобы хоть в смерти найти спасение от жуткого давящего ужаса. Зеленые бездны тянули, и не было надежд на спасение.

Ингитора стояла на коленях, крепко зажмурясь, чтобы ничего не видеть, и обеими руками цеплялась за край скамьи. Руки ее онемели, она хотела одного: чтобы все скорее кончилось. И вдруг огромной силы удар потряс весь корабль, он качнулся и встал. Ингитору бросило вперед и вбок, она открыла глаза, цепляясь за что попало. Корабль замер в неподвижности, в которую не сразу можно было поверить после бешеной качки на волнах.

Сразу стало тихо, в уши рванулись крики хирдманов. Ингитора открыла глаза. «Серебряный Ворон» стоял накренившись на правый борт, упираясь резным штевнем в черные камни. В пробоину возле мачты быстро поднималась угольно-черная вода, сама мачта накренилась и угрожающе скрипела, упавший парус закрыл полотнищем переднюю половину левого борта. Ингитора захотела закричать и не смогла — горло пересохло, руки и ноги дрожали.

Мужчины вокруг нее быстро пришли в себя при виде пробоины. Сейчас не время было переживать и вспоминать морских великанш — надо было спасаться. Все вскочили, Хьёрт и Ормкель наперебой выкрикивали приказания. Берег был близко, любой мальчишка без труда доплыл бы до него.

Ингитора кое-как поднялась, придерживая полы зеленого плаща Эгвальда. Толстая шерсть насквозь промокла, плащ почернел и казался тяжелым, как железный. Подбирая руками мокрые волосы, чтобы не лезли в глаза, Ингитора оглянулась в поисках Хальта. И увидела, как из-за ближайшего мыса выходит огромный черный корабль. В первое мгновение он показался Ингиторе самым большим, какой она видела в своей жизни, — это был дреки скамей на сорок. Его борта были черными, а на штевне возвышалась резная голова быка с огромными белыми рогами, не деревянными, а настоящими. Точно такие же она всего лишь прошлой ночью видела на головах у Ньёрдовых быков. И сам этот корабль казался живым чудовищем из стад морского бога.

Он был полон вооруженных людей, разноцветные щиты сомкнулись на бортах один к одному. Разом взлетали и опадали десятки весел, и с каждым взмахом черный корабль-бык делал огромный скачок к «Серебряному Ворону».

Хирдманы тоже увидели его, каждый схватился за оружие. Черный корабль казался наваждением, продолжением игры морских великанш. Никто не знал, люди ли это, духи, мертвецы или другая нечисть.