Боевые вылеты при этом осуществлялись большими группами на основе данных воздушной разведки. Кроме разведчиков на первых порах с 5-м ГМТАП никто не взаимодействовал — с учетом дальности от Сокологорного до коммуникаций противника и разнесённости аэродромной сети ВВС ЧФ торпедоносцы не сопровождались истребителями и не встречались с бомбардировщиками. Неоднократно экипажам приходилось подниматься дважды в день, что в сравнении с предыдущим периодом казалось беспрецедентным напряжением. Невозможно одинаково подробно описать все бои, в которых участвовали самолеты 5-го ГМТАП в апреле — начале мая 1944 г. — слишком много их было. Вот краткое описание событий с более подробным освещением наиболее важных моментов.
9 апреля шестерка торпедоносцев безуспешно атаковала немецкий конвой с эвакуируемыми из Одессы. На следующий день этот город был полностью очищен от немецких и румынских войск, а последние конвои вновь подверглись ударам авиации ЧФ. Четырем торпедоносцам 5-го ГМТАП вновь не удалось добиться успеха, но действовавшие в одной ударной волне с ними пять «Бостонов» 36-го МТАП и шесть Пе-2 из 40-го БАП добились одного прямого попадания бомбы в немецкий прорыватель минных заграждений «Шпеербрехер 193». Этот корабль был специально направлен в район Сулины для траления поставленных авиацией минных заграждений. После попадания, вызвавшего сильную течь, ему пришлось выброситься на берег, где остов и оставался до самого конца боевых действий. Попытка командования развить успех направлением в район Сулины группы из восьми «ильюшиных» в варианте бомбардировщиков ничего не дала. В заданном районе конвои обнаружить не удалось, лишь на обратном пути группа с большой высоты отбомбилась по отряду БДБ близ Бугаза. Вопреки докладам, попаданий добиться не удалось. Еще на пути к цели внезапно отказал мотор на самолете младшего лейтенанта Шеховцева. Бомбардировщик перешел в отвесное пике и врезался в воду, весь экипаж, естественно, погиб.
Следующее крупное воздушно-морское сражение с участием 5-го ГМТАП разыгралось 17 апреля. В 07:50 воздушный разведчик обнаружил в 70 милях восточнее Констанцы конвой «Пальме», двигавшийся в направлении Севастополя. Его основу составляли транспорт «Хельга» и «старый знакомый» торпедоносцев ЧФ — танкер «Продромос». Вскоре после 13 часов суда подверглись последовательному удару четырех торпедоносцев и пяти бомбардировщиков «Бостон» 36-го МТАП. Действия наших самолетов были в значительной степени скованы наличием у противника истребительного прикрытия, наши же его не имели. Попаданий добиться не удалось. В 14:50 и затем еще дважды с часовыми интервалами корабли подвергались ударам бомбардировщиков Пе-2 (две группы по три пикировщика) и девяти топмачтовиков А- 20 из состава 13-го ГДБАП. И на этот раз противник отделался легким испугом — в результате пулеметного обстрела топмачтовиков шесть человек на судах конвоя получили серьезные ранения. Потери в воздухе составили один поврежденный топмачтовик, севший на вынужденную в Сокологорном (13-й ГДБАП базировался в Геленджике), и немецкии Bf110G из состава 5/NJG 200, сбитый, по всей вероятности, «кобрами», прикрывавшими Пе-2. Если добавить к воздушным ударам атаку подлодки «М-111», выпустившую торпеды по судам еще в 11:50, то действия наших сил против конвоя «Пальме» трудно оценить иначе, чем крайне неудачный, но вполне закономерный результат. В течение дня четыре авиаполка ударной авиации пять раз атаковали караван, но командование ВВС так и не смогло (а скорее просто не пыталось) организовать скоординированного удара.
Стиль руководства со стороны штаба ВВС хорошо просматривается из хода событий, произошедших на следующий день. В ночь на 18-е штабные операторы довели до командования полков состав групп, которые следовало иметь с утра в 30-минутной готовности к вылету: шесть Пе-2 от 40-го БАП, пять А-20 (горизонтальные бомбардировщики) от 36-го МТАП, восемь А-20 (четыре топмачтовика, 3 штурмовика и фоторазведчик), девять A-4 5-го ГМТАП (по четыре торпедоносца и горизонтальных бомбардировщика, а также фоторазведчик). Истребительное прикрытие (10 «Аэркобр» 43-го ИАП) планировалось только для «пешек». Когда в 09:15 воздушная разведка обнаружила близ мыса Херсонес идущий на запад караван (конвой «Тома» в составе румынских транспортов «Альба Юлия», «Данубиус», эсминца «Мэрепгги», канлодки «Гикулеску», немецкого охотника «Uj 104» и тральщика «R 216»; на кораблях и судах находилось 4046 солдат, 385 раненых, 987 эвакуируемых гражданских лиц и 370 пленных), действовать по нему приказали только полкам 1-й МТАД (5-й ГМТАП и 36-й МТАП) и 13-му ГДБАП. Каждый из штабов — дивизии и полка — планировал свои действия самостоятельно, исходя из общей задачи. Как и ранее, все это привело к тому, что вместо мощного скоординированного удара конвой подвергся серии разрозненных ударов небольшими силами.
Первыми в воздух поднялись «бостоны» 13-го полка. При приближении к цели группа разделилась. Три «Бостона» штурмовали эсминец «Мэрешти», а четыре других топмачтовым способом атаковали «Юлию». Хотя транспорт успел начать маневр уклонения вправо, но уклониться от сброшенных с предельно малых высот ФАБ-100 ему не удалось, и две из них поразили корму судна. Самоотверженность наших пилотов обошлась дорого — один А-20 (капитан Меншутин) был сбит зенитной артиллерией над конвоем, второй подбитый (ведущий группы майор Проявченко) сел на воду южнее мыса Сарыч. Его экипаж пропал без вести. По случайному стечению обстоятельств, спустя десять минут «Альба Юлия» подверглась атаке шестерки Пе-2. Эта группа была выслана для атаки другого немецкого конвоя, обнаруженного в 11:15 (конвой «Бамбус», куда входили транспорты «Лола», «Касса» и «Тиса»), но из-за ошибки штурмана вышла на «Юлию». Увы, последовательная атака шести пикировщиков результата не дала, если не считать таковым повреждение одной из «пешек», совершившей вынужденную посадку на воду вблизи освобожденной Евпатории.
Далее по плану должен был состояться одновременный удар торпедоносцев и бомбардировщиков 1-й дивизии. Однако, вместо того, чтобы строго придерживаться разработанного в штабе соединения плана, командир 5-го ГМТАП майор М.И. Буркин (назначен командиром в марте 1944 г.) поднял ударную группу на 25 минут раньше. Ведомая ст. лейтенантом И.И.Киценко четверка торпедоносцев начала атаку «Юлии» в 14:20. Понадеявшись на внезапность, Киценко отказался от предусмотренной планом атаки с двух бортов и атаковал сразу, без развертывания, с одного направления. Его надежда не оправдалась. Противник встретил нападавших сильным и точным огнем, в результате чего на машине ведущего вышел из строя правый мотор, получила повреждения левая плоскость. Не сбросив торпеды, Киценко вышел из атаки, остальные экипажи освободились от груза с большой дистанции. Лишь спустя двадцать минут появились «Бостоны» — горизонталыцики. Сброшенные ими с высоты более 2000 м бомбы легли мимо цели.
И все-таки вражеское судно находилось в весьма плачевном состоянии. Машина вышла из строя: из- за подводных пробоин оно начало валиться на борт. Спустя некоторое время крен достиг 30°. Находившихся на борту румынских солдат обуяла паника. Многие из них предпочли неустойчивой палубе холодную апрельскую воду и стали прыгать за борт. Около 200 из них погибло.
Командование противника своевременно подтянуло к поврежденному судну эсминцы «Р.Мария» и «Р.Фердинанд», танкер «Оссаг», транспорта «КТ 25» и «КТ 26», которые не только сняли с «Альбы Юлии» 4220 человек, но и обеспечили откачку воды и буксировку парохода в Констанцу. Одновременно над караваном было организовано истребительное прикрытие, включавшее не менее четырех BfllOG. Следует отметить, что к началу операции по эвакуации войск «оси» из Крыма германское командование усилило части дальних истребителей на Черноморском театре (ранее здесь действовали истребители из состава 2/NJG100, а также 5 и 8/NJG200) за счет переброски на аэродром Мамайя группы II/ZG1 из состава ПВО Австрии.
Тем временем воздушные налеты продолжались — зная о плачевном состоянии крупного вражеского судна, наше командование решило добить его ударами горизонтальных бомбардировщиков. Новый налёт последовал в 17:45. Четыре «Ильюшиных» пробомбили конвой с большой высоты и снова не добились успеха. Уже после сбраса бомб группа подверглась атаке «стодесятых». Они совершили три захода и смогли серьезно повредить две машины, одна из которых (пилот — капитан А.Г.Алфимов) сгорела при посадке. Экипаж, к счастью, не пострадал. Наконец, в 19:10 пятерка «Бостонов», с трудом отыскав цель в сгустившейся темноте, высыпала на нее с большой высоты две ФАБ-250 и 32 ФАБ-100 — снова мимо.
