православии назареев, которое в глазах Мозгейма менее чисто и несомненно, стр. 330.

²⁵* Незнатность и страдания Иисуса всегда были камнем преткновения для иудеев. «Deus_ contracts cotoribus Messiam depinxerat; futurus erat Rex, ludex, Pastor», etc. См. Лимборха и Оробио Arnica Coilat, crp. 8,19,53 - 76,192-234. Ho эго возражение заставило верующих христиан обратить свои взоры к духовному и вечному царствию.

& Юстин мученик. Dialog, cum Tryphonte, стр. 143, 144. См. Ле-Кперка Hist Eccles, стр. 615. Булль и его издатель Грабе (ludtehim Eccles. Cathol., гл. 7, и приложение) стараются извратить мнения и выражения Юстина, но их насильственное извращение текста отвергается даже бенедиктинскими издателями.

²⁷⁾ Большинство докетов отвергало истинную божественность Иисуса Христа, равно как его человеческую натуру; они были из числа тех гностиков, мнения которых происходили от мнений Платона, - как это находили некоторые философы, на сторону которых склоняется и Гиббон. Эти философы не соображали того, что учение Платона подвергалось постоянным изменениям и что те из этих изменений, которые придавали ему некоторую связь с мнениями гностиков, были сделаны после возникновения сект, носящих это название. Мозгейм доказал (в своих Instit histor. Eccles. major, отд. 1, стр 136 sqq„ и стр. 399 sqqj, что восточная философия, в связи с каббалистической философией иудеев, породила гностицизм. Связь, существующая между этим учением и дошедшими до нас памятниками учения восточных народов, как, например, Фаддеев и персов, очевидна; она-то и была источником заблуждений гностиков, старавшихся согласовать свои старые идеи с новыми верованиями. Позтому-то, отвергая человеческое естество в Христе, они также отвергали его тесное общение с Богом и считали его лишь за одну из субстанций (эоновХ созданных Богом. Так как они верили в вечность материи и считали ее за принцип зла в противоположность Божеству, первопричине и принципу добра, то они не могли допустить, чтоб одна из чистых субстанций, чтоб один из исходящих от Бога эонов мог соединиться с принципом зла, вследствие того, что сочетался с материальной природой; этот мотив и заставил их отвергать действительные человеческие свойства в Иисусе Христе. См. Ch. GL F. Walch, Исгор. Ересей, на нем. язл. 1, стр. 217 и след; Brucher, Крит. Истор. Филос_ч том II, стр! 639. - Гизо.

(Не подлежит сомнению, что в течение четырех столетий в учении Платона были сделаны некоторые изменения в особенности Новой Академией, но его основные принципы оставались такими же, какими были прежде, и даже школа Аристотеля была в некоторой мере лишь одной из его ветвей. В эпоху Августа эта философия сделалась более известной, а ее таинственное учение стало облекаться в более разнообразные формы. Это - как уже было замечено в одном из предыдущих подстрочных примечаний - и породило гностицизм с его пятьюдесятью подразделениями, которые представляли такую смесь разнообразных мнений, что между ними можно было подыскать подходящих к какой бы то ни было теории. В этом случае мы должны останавливать наше внимание только на самых общих явлениях. Если бы приведенное выше мнение Мозгейма было основательно, то гностицизм должен бы был господствовать главным образом в Палестине; а напротив того, его приверженцы были почти все без исключения из язычников; они были более других враждебны к иудеям и по своим понятиям, так как они отвергали «божественное призвание» Моисея, оспаривали и даже осмеивали многие части еврейских священных книг и строго критиковали историю самого народа. С другой стороны, он слишком высоко оценил влияние восточной философии, которое едва ли было замечено многими, кроме него. (См. примечание его английского переводчика, Inst of Eccl. Hist, ч. 1, стр. 68.) Может быть, там и были некоторые следы этой философии. Но когда Мани попытался сделать из нее более значительные заимствования образование христианской секты было для него второстепенной целью, а главной его целью было придать христианству такую форму, что оно могло бы сделаться удобоприемлемым для персов (Бособр, кн. 2, гл. 2, стр.

жп

179). Поэтому только из разнообразных переработок саоей собственной философии «самые образованные, самые ученые и самые богатые» из христианских греков заимствовали те идеи, которым было дано название гностицизма. Если в позднейший период истории Аммоний Саккас согласовал с некоторыми из этих идей свой Новый Платонизм¹⁶, по-видимому, представлявший самое позднее из изменений, на которые указывает Гизо, то это служит еще более ясным указанием ив первоначальный источник. - Издат)

^2в* Ариане упрекали партию правоверных за то, что она позаимствовала свою троицу or валенгиниан и маркионитов. См. Бособра, Исгор. Манихейства, кн. 3, т. 5-7.

^ Non djgnum est ex utero credere Deum et Deum Christum., non dignum est ut tanta majestas per sordes et squalores mutieris transire credatur. Гностики указывали на нечистоту материи и брака и были скандализованы грубыми истолкованиями отцов церкви и даже самого Августина. См. Бособра, т. II, стр. 523.

³⁽* Apostolis adhuc in saeculo superstitibus apud ludeeam Christi sanguine recente, et phantasma corpus Domini asserebatur. Котелье (Patres Apostot. том II, стр. 24) находит, что те, которые отвергают появление докетов во времена апостолов, могли бы с таким же основанием отвергать, что солнце светит в поддень. Эти докегы, составлявшие значительную часть гностиков, назывались так потому, что придавали Христу только кажущееся тело. (Название докетов было дано этим сектантам только в течение второго столетия: оно не обозначало секты в собственном смысле этого слова, а относилось ко всем сектам, которые не признавали материального тела в Иисусе Христе; к этому числу принадлежали валентиниане, василидиане, офиты, маркиониты, против которых Тертуллиан написал свое сочинение de Came Christi, и некоторые другие гностики. Правда, Климент Александрийский (Stromat, кн. 3, т. 13, стр. 552) упоминает о секте докетов и даже называет некоего Кассиа-на одним из ее вождей; но все заставляет нас думать, что это не была особая секта. Филастрий (de Haeres₄ гл 3) упрекает Сзтурнина в том, что он докет. Ириней (adversus Haereses, гл. 23) делает такой же упрек Василцду. Епифаний и Филастрий, говорившие подробно о каждой секте в отдельности, не называют секты докетов; епископ Антиохийский Серапион (Евсевий, Hist Ecdesiast, кн. VI, гл. 12) и Климент Александрийский (Stromat, кн. VII, стр. 900), как кажется, были первые писатели, употребившие это родовое название, и его нет ни в одном из прежних письменных памятников, хотя обозначаемое им заблуждение уже существовало во времена апостолов. См. Вальша, Истор. Ересей, т. 1, стр. 233; Тильемон Мет. pour servir а Г Hist Ecclesiast т. II, стр. 50’ Буддеус, de Eccl. apostol., m. 5,7. - Гизо)

(Смысл слое Гиббона не тот, что докеты составляли особую секту, а тот, что это название обозначало последователей мнения общего большинству пятидесяти сект, на которые делился гностицизм. Здесь выясняются раннее происхождение и философский характер этих видоизменений христианства. - Издат)

³¹* Некоторые доказательства того, какое уважение питали христиане к личности и к учению Платона, можно найти у De la Mothe le Vayer, V, 135 и со, изд. 1775, и у Бас-нажа в Hist des Juifs, IV, 29,79 и са(Они изучали греческих философов прежде, чем сделаться христианами, и пользовались сочинениями этих философов, когда обращали других в христианство. - Издат)

³²* Dofeo bona fide, Platonem omnium heracticorum condimentarium factum: Тертуллиан, de Anima, m. 23. Петавий (Dogm. Theology том III proleg. 2) доказывает, что эта жалоба была всеобщей. Бособр (т. 1, кн. 3_L т. 9,10) находит, что заблуждения гностиков исходили из платоновских принципов, а так как в александрийской шкапе эти принципы смешивались с восточной философией (Брукнер, т. 1, стр. 1356), то мнение Бособра может быть согласовано с мнением, высказанным Моз-геймом в его Общей Истории Церкви, ч. 1, стр. 37.

Если епископ антиохийский Феофил (см. Дюпена, Bibtotheque Eccesiastique, том 1, стр. 66) был первый писатель, употребивший слова «Триада», «Троица», то Следует полагать, что это увлеченное выражение, уже хорошо знакомое философским шкалам, было введено в теологию христиан после половины второго столетия

Афанасий, том 1, стр. 806. Его выражения отличаются особенной энергией, а так как он писал монахам, то ничто не заставляло его придавать своим словам оттенок рационализма.

^ Мы могли бы ожидать, что наедем теологическую троицу Платона в том из его сочинений, которое написано с целью изложить мнения древних философов о свойствах богов. Но Цицерон наивно гфизнается, что, хотя он и перевел Тимея, он никогда не мог понять этого таинственного диалога. См. Иеронима Praef. ad 1.12, in Isaiam, том V, стр. 154.

³⁶* Тертуллиан in Apolog., m 46. См. в Лексиконе Бэйля слово Simonide. Его замечания