– Я боюсь, что такое выступление может нам слишком дорого обойтись.
– Нет! – отрубил Фишер, сопровождая слова энергичным ударом по столу. – Я совершенно уверен в успехе. Против семи русских броненосцев я двину двадцать восемь! Более ста крейсеров! Один сокрушительный удар – и все кончено! Потери будут минимальными.
– Кстати, о потерях, – вмешался капитан 1 ранга. – При выполнении специального задания погиб капитан-лейтенант Аллисон. Мне хотелось бы, чтобы он получил орден «За выдающиеся заслуги».
Министр оторопело посмотрел на него.
А Крест Виктории вы не попросите?! Никогда я не награждал людей вашего управления, и пока я Первый лорд Адмиралтейства, этого не будет.
– Но он погиб, защищая интересы Британской империи.
– Нет. Я уже сказал – нет.
– Господин министр, – Фишер попытался вопросом погасить разгорающийся спор, – Я все-таки хочу уточнить, когда мне будет позволено действовать? Мы теряем время.
– А вам не кажется, что вы собираетесь впутаться в слишком рискованную авантюру? – потерял последние остатки терпения Селборн.
– Самые дерзкие предприятия обычно и бывают самыми безопасными. Нам нужен приказ, только приказ.
– Приказ, приказ! – голос министра сорвался на фальцет. – Я ведь недаром спрашивал у него, – Селборн небрежно кивнул в сторону заместителя начальника разведуправления, – имеются ли новые доказательства, обеспечивающие законность нашего вмешательства в русско-японский конфликт? К сожалению, Франция заняла неожиданно жесткую позицию и грозит ответными мерами.
– Не посмеют, – уверенно сказал Фишер.
– Не могу разделить вашей уверенности, господин адмирал, – возразил Селборн. – Французский посол уведомил правительство Его Величества, что если мы предпримем недружественные действия против России, то Франция немедленно расторгнет подписанный в апреле договор.
Капитан 1 ранга полуспросил-полузаключил:
– Пугает?
– Нет, – ответил министр. – Камбон так и заявил лорду Ленсдауну: «Антанта не переживет нападения на нашего союзника».
– Но ведь это наглый шантаж! – вырвалось у Фишера. – Мы просто обязаны ответить на этот вызов! Если задета наша честь, мы обязаны сражаться! Есть вещи, поважнее, чем мир!
– Да вы представляете, в какую пропасть толкаете Англию?
– Флот готов исполнить свой долг перед империей! Я совершенно убежден в победе. Может случиться все, но только никогда не произойдет одного – никогда Королевский Флот не потерпит поражения! Отдайте приказ!
– Господин Первый морской лорд! Я запрещаю, запрещаю предпринимать какие-либо действия без санкции правительства!
– Чего вы боитесь?
– Камбон также заявил, что в случае возникновения осложнений между Англией и Россией из английских банков будут немедленно изъяты все французские вклады, а это два миллиарда фунтов!
– Что же мы должны делать дальше? – спросил капитан 1 ранга.
– Мы должны погасить этот конфликт, – ответил министр.
– А парижская комиссия? Ведь в этом случае ее решение может сыграть против нас.
– Придется как-то смягчить ее выводы, – сказал Селборн.
Фишер ядовито усмехнулся.
– Стоило столько готовиться! Гора родила мышь.
– Да поймите же вы, – снова взорвался Селборн, – мы не можем выступить против сплоченного фронта континентальных держав! По одиночке мы справимся с любой, но со всеми вместе...
– Значит, придется дать новые указания нашей делегации, – сделал вывод капитан 1 ранга.
– Да, – сказал Селборн. – Придется ограничиться минимальной денежной компенсацией, сняв остальные требования.
– А что, если русские сами не захотят кончить дело тихо? – спросил Фишер. – Что, если они будут настаивать на продолжении расследования?
– Вряд ли, – ответил капитан 1 ранга. – Новым главой делегации назначен известный англофил Дубасов. С ним легко будет найти общий язык, я этой обещаю. Тем более, что русские никакого урона не понесли.
– Кстати, как это получилось? – поинтересовался Фишер. – По донесению Аллисона торпеды были выпущены в упор.
– Совершенно верно, – подтвердил заместитель начальника разведуправления. – Но они имели неисправные взрыватели. Более того, Аллисон специально испортил гироскопы, чтобы только, упаси бог, даже неисправная торпеда не попала в русский корабль. Это было главное условие – ни единой царапинки на русских кораблях. Только тогда можно было говорить о неспровоцированном обстреле британских траулеров.
