дрожал.
«У меня есть такое право», — отрезал Скримджер. — «Декрет о законной конфискации даёт Министерству право конфисковать содержимое завещания…»
«Этот закон был создан, чтобы предотвратить передачу волшебниками Тёмных артефактов», — возразила Гермиона, — «и Министерство полагает, что имеет полное основание признать имущество покойного незаконным, до того как конфискует его! И вы будете говорить мне, что считали, что Дамблдор пытался передать нам проклятые вещи?»
«Вы планируете сделать карьеру в сфере Магического Права, мисс Грейнджер?» — спросил Скримджер.
«Нет, не планирую», — резко возразила Гермиона. — «Я надеюсь сделать что-то полезное!»
Рон засмеялся. Скримджер недобро взглянул на него и снова посмотрел на Гарри, как только тот снова заговорил.
«Так почему вы решили отдать нам наши вещи сейчас? Не могли придумать предлог оставить их?»
«Нет, это потому что истёк тридцать один день», — неожиданно сказала Гермиона. — «Они не имею права оставлять себе вещи дольше этого срока, если не могут доказать, что они представляют опасность. Верно?»
«Вы можете сказать, что были близки с Дамблдором, Рональд?», — спросил Скримджер, игнорируя Гермиону. Рон выглядел испуганным.
«Я? Нет… вряд ли… это Гарри обычно…»
Рон оглянулся на Гарри и Гермиону, чтобы увидеть, как Гермиона одаривает его своей разновидностью взгляда — прекрати-говорить-сейчас-же! но урон уже был причинён: Скримджер выглядел так, словно услышал именно то, что ожидал и хотел услышать. Он набросился на ответ Рона, как хищная птица.
«Если вы не были очень близки с Дамблдором, как вы объясните тот факт, что он упомянул вас в своём завещании? Он оставил всего несколько личных вещей. Большая часть его имущества — личная библиотека, его магические инструменты и другое личное имущество — он оставил для Хогвартса. Как вы думайте, почему он выбрал вас?»
«Я… не знаю», — сказал Рон. — «Я… когда я сказал, что мы не были близки… я имел в виду, что я ему нравился…»
«Ты скромничаешь, Рон», — заявила Гермиона. — «Дамблдор очень любил тебя».
Эта явно преувеличенная правда стала пределом прочности: как Гарри было известно, Рон и Дамблдор никогда не оставались наедине, и напрямую они общались весьма незначительное время. Но Скримджер, казалось, его уже не слушал. Он запустил руку под свою мантию и вытащил перетянутый верёвкой мешок, намного больше того, что Хагрид подарил Гарри. Из него он достал свиток пергамента, который он развернул и прочёл вслух:
Так-так, вот здесь…
«Рональду Билиусу Уизли я оставляю мой Делюминатор, в надежде, что он вспомнит меня, когда будет использовать его»
Скримджер достал из мешка предмет, который Гарри уже видел раньше. Он выглядел как серебряная зажигалка для сигарет, но в нём, как он знал, была сила вбирать в себя весь свет в одном месте и возвращать его на прежнее место простым кликом. Скримджер наклонился вперёд и передал Делюминатор Рону, который взял его и начал вертеть его в руках с ничего не выражающим лицом.
«Это ценная вещь», — сказал Скримджер, смотря на Рона. — «Может быть, даже уникальная. Само собой, это придумано Дамблдором. Почему он оставил вам нечто, столь редкое?»
Рон помотал головой, выглядя сбитым с толку.
«Дамблдор учил сотни студентов», — Скримджер упорствовал. — «Единственные, кого он упомянул в своём завещании — вы трое. Почему так? Как вы думаете, для чего, по его мнению, вы могли бы использовать Делюминатор, мистер Уизли?»
«Выключать свет, я п’лагаю», — промямлил Рон. — «Что ещё им можно делать?»
Очевидно, у Скримджера не было идей. Прищурившись, он смотрел на Рона пару мгновений, после чего вернулся к завещанию Дамблдора.
«Мисс Гермионе Джейн Грейнджер я оставляю свою копию «Историй Барда Бидла», в надежде, что она найдет её занимательной и поучительной»
Скримджер достал из мешка маленькую книжку, которая выглядела такой же старой, как копия «Секретов Тёмных Искусств» в их комнате. Её переплёт был испачканный и местами облупившийся. Гермиона взяла её у Скримджера, не произнеся ни слова. Она держала книгу на коленях и внимательно рассматривала её. Гарри заметил, что заголовок написан рунами, он никогда не изучал, как читать их. Он видел, как слёзы капают на выпуклые символы.
«Как вы думаете, мисс Грейнджер, почему Дамблдор оставил вам эту книгу?» — спросил Скримджер.
«Он… он знал, что я люблю книги», — ответила Гермиона тихим голосом, вытирая глаза своим рукавом.
«Но почему именно эта книга?»
«Я не знаю. Он, должно быть, думал, что она понравится мне».
«Вы когда-нибудь обсуждали с Дамблдором коды или какие-нибудь способы передачи тайных сообщений?»
«Нет», — сказала Гермиона, всё ещё утирая слёзы. — «И если Министерство не смогло найти какие-либо скрытые сообщения в этой книге за тридцать один день, я сомневаюсь, что у меня получится».
Она сдержала всхлип. Они были втиснуты в диван так тесно, что Рон с трудом смог вытащить руку и обнять Гермиону за плечи. Скримджер вернулся к завещанию.
«Гарри Джеймсу Поттеру», — он читал, и внутренности Гарри сжались с внезапным волнением. — Я оставляю Снитч, который он поймал в его первом матче по Квиддичу в Хогвартсе, как напоминание о наградах за упорство и ловкость»
Скримджер вытащил крошечный, размера с грецкий орех, золотой шарик, чьи серебряные крылышки слабо трепетали, и Гарри ни мог не почувствовать определённое чувство облегчения.
«Почему Дамблдор оставил вам этот Снитч?» — спросил Скримджер.
«Понятия не имею», — сказал Гарри. — «В качестве причины вы можете считать то, что написано, я полагаю… чтобы напомнить мне, что я могу достичь, если… проявлю упорство и что-то там ещё».
«Вы думаете этот предмет скорее символичного характера, так?»
«Я полагаю, да», — ответил Гарри. — «Что ещё это может быть?»
«Это я вас спрашиваю», — сказал Скримджер, передвигая своё кресло чуть ближе к дивану. За окном сгустились сумерки, шатёр призрачно возвышался над живой изгородью.
«Я заметил, что ваш именинный пирог по форме напоминает Снитч», — сказал Скримджер Гарри. — «Почему так?»
Гермиона иронично рассмеялась.
«О, это не должно указывать на тот факт, что Гарри — великий Ловец, ведь это слишком очевидно», — сказала она. — «Это должно быть секретным сообщением от Дамблдора, спрятанным под сахарную глазурь!»
«Я не думаю, что что-то спрятано под сахарную глазурь», — ответил Скримджер, — «но Снитч мог бы стать хорошим потайным местом для маленького предмета. Я уверен, вы знаете, почему».
Гарри пожал плечами. Гермиона, тем не менее, ответила: Гарри подумал, что давать правильные ответы для Гермионы стало прочно укоренившейся привычкой, так что она не могла сдержать себя.
«Потому что Снитчи обладают молниеносной памятью» — ответила она.
«Что?», — одновременно спросили Гарри и Рон, считающие, что познания Гермионы в Квиддиче поверхностны.
«Правильно», — сказал Скримджер. — «К Снитчу не прикасаются голыми руками до того, как его выпустят, даже тот, кто его делает, одевает перчатки. На него накладывается заклятье, с помощью которого он может узнавать человека, который первым коснулся его, в случае возникновения спорной ситуации. Этот Снитч», — он поднял крошечный золотой шарик, — «будет помнить ваше прикосновение, Поттер. Мне пришло на ум, что Дамблдор, обладающий выдающимися знаниями в области магии, какими бы не были другие его недостатки, мог наложить заклятье на этот Снитч, чтобы он мог открыться только вам».
Сердце Гарри довольно быстро забилось. Он был уверен, что Скримджер прав. Как он мог избежать того, что бы взять в руки Снитч на глазах у министра?
«Вы ничего не сказали», — заметил Скримджер. — «Возможно, вы уже знаете, что у него внутри?»
«Нет», — сказал Гарри, всё ещё думающий, как ему сделать вид, что он берет Снитч, не делая этого на самом деле. Если бы он знал Окклюменцию, действительно знал её, он мог бы прочесть то, что думает Гермиона, так как он практически слышал, как её мозги жужжат рядом с ним.
«Возьми его», — тихо сказал Скримджер.
Гарри встретился с жёлтыми глазами министра и понял, что у него нет другого выбора, кроме как подчиниться. Он протянул руку и Скримджер снова наклонился вперёд, медленно и доверительно положив Снитч в ладонь Гарри.
Ничего не произошло. Когда пальцы Гарри сомкнулись на Снитче, его крылышки затрепетали, а потом безвольно опустились. Скримджер, Рон и Гермиона продолжали жадно смотреть на теперь частично скрытый шарик, словно всё ещё надеясь, что он может трансформироваться каким-нибудь образом.
«Как драматично», — холодно заметил Гарри. Рон и Гермиона засмеялись.
«Это всё?» — спросила Гермиона, порываясь встать с дивана.
«Не совсем», — сказал Скримджер, не скрывая ухудшившегося настроения. — «Дамблдор оставил вам ещё одну вещь, Поттер».
«Что именно?» — спросил Гарри, и его возбуждение вспыхнуло с новой силой.
На этот раз Скримджер не стал утомлять их чтением завещания.
«Меч Годрика Гриффиндора», — сказал он.
Гермиона и Рон замерли. Гарри оглянулся в поисках инкрустированной рубинами рукоятки, но Скримджер не вытаскивал меч из кожаного мешочка, который в любом случае выглядел слишком маленьким, чтобы вместить его.
«И где же он?» — подозрительно спросил Гарри.
«К несчастью», — сказал Скримджер, — «меч не
