Вот лучи твои скручены сзади, как руки»Вот в лицо твоей песни нацелилась банда убийц.На усталых ногах твоей пляски железные обручи голода.Я узнал тебя, родина, раньше, чем ты мне взмахнулаОкровавленной синей косынкой надежды.С детства, раннего детства я чувствовал дрожь твою — словно удавОбвивал меня грустной тяжелой лозой.С детства чувствовал горе твое — словно кровный близнецПроникал в глубину, в тайники моего ликованья.Вся избитая в кровь, вся в тоске, ты была, как вдоваОсужденного на смерть по подозренью в насилье.Это ты, моя родина!Это холод ножа, стоит только тебе засмеяться,Это черная грязь торгашей на лице твоем.Это ты, моя родина, съежилась в утренней свежести маяИ свила себе грустное гнездышко в сердцеКакого-нибудь музыканта-бедняги.О разбитая грубым ударом гитара!Ты в наручниках. Ты на коленях.Но в распахнутом пламени черных очей твоихВновь трепещет и блещет зеленая роща Свободы.Я стою пред тобой — низкорослая травка изгнанья,Я пою, так пою мою песню, что сердце вот-вот разорвется,Там, на самой вершине поруганной жизни!Восемь лет миновало, как ты, моя мать, провожала меня у ворога.И дрожала от горя и страха,И следила, как в теплом ноябрьском тумане,В голубом молоке исчезал самолет.Уносивший меня в неизвестную Францию,А она призывала меня голосами любимых поэтов.Ты в ту ночь расщедрилась на наставленья.Все слова негритянской семейственной нежностиЗакачались, как пестрые маки.Все рассказы твои о замученных неграхЗавели свою грустную горькую музыку:— Берегись вероломной зимы.Твои легкие могут не выдержать стужи.Будь веселым, приветливым парнем,Берегись тротуаров с девицами и со шпиками.Берегись их машин на весеннем асфальте.Их глубоких обманчивых рек.Берегись, если братом тебя назовут,И поделятся хлебом с тобой и вином,И усядутся рядом с тобою на землю, и юный твой разуйУсыпят в опьяняющем вихре.Береги свою черную кожу от красных ранений,Береги лепестки твоей плоти цветущей,Берегись каждой лужи, расплеснутой в полдень,Чтоб никто не осмелился лунных следов твоей крови стирать,Не заставил тебя поскользнуться.Так, одетый в сверкающий возраст народа,Безоглядно отдайся всем ярким надеждамИ вернись, озаренный любым человеческим рукопожатьем,И любою прочитанной книгой,И любым из кусков поделенного хлеба,И любою из женщин, с которой окажешься дружен,И любою однажды тобою распаханной новью,Ради золота завтрашней жатвы людской.
К Гаити
Перевод Л. Лозинской
Дождь родины, сильней, сильней стучив пылающее сердце,залей струей прохладнойнезатухающий огонь воспоминаний!ГАИТИ…Вот уж сотни летя пишу на песке твое имя.И море каждый день его смывает…И горе каждый день его смывает…И утром снова я его пишуна тысячелетнем песке моего терпенья.ГАИТИ…Проходят годы с их великим молчаньем моря.Есть еще мужество в крови.Но от случайности любой зависит тело,и разум мой не вечен.ГАИТИ…Мы смотрим друг на друга
