Клюют с подоконника зернышки летнего зноя),Москва, в кружевах осеннего золота,И задумчивый Пушкин на площади,И недвижный пожар тополей вдоль аллей и проспектов,Москва, золото, пурпур, сангина и сепия,Пространство огромное, камень нетленный,Мрамор, бронза, базальт богатырского роста,Черепица годов на кровлях столетийПод плющом сегодняшней жизни,Москва, вся звенящая песнями, воплощенными в знамени красном,И голос рабочий, под рокот машин,Вздымается выше дворцов, минаретов, соборов,Москва, величавая фреска, чьи краски — живое свидетельствоГероизма народного, века мужества и мечты, —Москва, я к тебе прихожу из далеких краевС изорванным знаменем своих поражений,С поникшим полотнищем, повитым печальюМоей истерзанной родины.Я прошел через два континента, через душную толщу изгнанья,И болят моя корни, которые вырваныИз родной гаитянской земли.Москва, я к тебе прихожу,Как в самую главную гавань всей жизни моей,Прихожу без билета партийного и без визитной карточки,Прихожу без сверкающих погремушек — без тропических орденов,Я прихожу, чтобы с Лениным говорить.Чтобы встретиться с голосом,С живым человеческим бытием,С живым присутствием мастера, изваявшего образГрядущего мира.Я хотел услыхать могучую поступь историиИ в ней обрести человека, который остался навекиВ магнитном поле прошедших времен —В простом одеянии мужества.Я видел фигуру его в человеческий ростВ Москве и Ташкенте —Он обращался к народу.Я видел его, одетого в мрамор, на площадях и в залах музеев,И ночью, возле Москвы-реки,И в Ленинграде, под хлопьями снега.Я видел его на экране — в инее времени.Но встретиться с Лениным по-настоящемуМне довелось в рабочем квартале, в скромной рабочей квартире.Вы напрасно бы стали в этом жилище искатьПлесень нужды, паутину отчаянья.Не бумагой оклеены стены, а достоинством человеческим.На стуле старая кепка ожидает хозяина,Потертая куртка напоминает о фабрике, о работе.Ни старой прокуренной трубки, ни керамической кружки для водки.Книги, на репродукции — царские власти разгоняют рабочее шествие.Все эти вещи могли бы принадлежать и Владимиру Ленину.Все вокруг говорило о жизни,И было у времени отвоевано не ухищреньями химии,А жизнью самой и любовью.В этом скромном жилище, в рабочем квартале,Чистотой все дышало и правдой,Как на заснеженном стоге в Разливе.Был здесь зеленый узбекский чай,И черный московский хлеб,И белокурая девушка с точеной фигуркой,И старая женщина, словно шагнувшая к намИз романа Горького «Мать».И ее рабочие руки мне протянулиАзбуку жизни, соль гостеприимства, братства живую воду, —Руки, простые, как детский, бесхитростный взглядЕе старческих глаз,Руки, поющие, как молодость мира.Вряд ли бы Ленин добавил хоть словоК тому, что она мне сказала,И я говорю:«Ленин, вы мне помогли — издалека, на всех языках, —Помогли мне создать моих идеалов колхоз,Ниву мысли моей,Глубинные ритмы моих поэм.Помогите мне, Ленин, и мне и собратьям моим,Которые мне даны историей и судьбою,Напоить нашей кровью мятежнойРодную землю,И песню создать, которая нас выражает,И клич обрести, который ведет нас к свободе».Я вас приветствую, Ленин!
