На смертном одре и на ложе любовном.Колосья роняют созревшие зернаВ извечных конвульсиях мук родовых…Колосья роняют созревшие зерна.О, как скудострастная старость бесцветна!Пусть чувства остынут, пора им остыть…О, как скудострастная старость бесцветна!Твои, мою шею обвившие, руки —Как две ежевичные плети язвят…Твои, мою шею обвившие, руки.Мои поцелуи глухим диссонансомВраждебные струны тревожат в тебе…Мои поцелуи глухим диссонансом,Не впитываясь, словно капельки ртути,По коже твоей безответной скользят…Не впитываясь, словно капельки ртути.Наши сплетенные инициалыГлубоко вросли в сердцевину дубов…Наши сплетенные инициалы.Поправшее тайною силою годы,Незыблемо совокупление их…Поправшее тайною силою годы.Как будто на шкуре черного тигра,Во вкрадчиво-мягкой истоме ночной…Как будто на шкуре черного тигра,Подобна царице из древней легенды,Ты дремлешь на мраморном сердце моем…Подобна царице из древней легенды.Пролью по тебе я белые слезыСтруистым каскадом венчальных цветов…Пролью по тебе я белые слезы.Ночных светлячков наблюдаю круженье,И мнятся мне факелы траурных дрог…Ночных светлячков наблюдаю круженье.Столетнего дерева крона мне мнитсяАрхангелом Белым, простершим крыла…Столетнего дерева крона мне мнится.На черной Гелвуе кощунственной страстиОн явит мне свой устрашающий лик…На черной Гелвуе кощунственной страстиАрхангел звездою пронзит мой язык.
Старость Анакреона
Перевод М. Донского
Кончался день. Из алых роз коронаУвенчивала вдохновенный лик.Божественных созвучий бил родник,Полн искристого солнечного звона.В лад сладостный стихам АнакреонаЗвук мерный и глухой вдали возник:Мычало море, как безрогий бык,Впряженный в колесницу Аполлона.И ливень роз!.. Поэт склонил чело.В его душе отрадно и светло, —Как будто в жилы юный пламень влили!Он чувствует — в его кудрях цветы,К ним протянул дрожащие персты…Венок был не из роз, — из белых лилий.
