Это все. Чей-то голос поет вдалеке. Вдалеке.Но душа не смиряется с тем, что ее потерял я.Я ищу ее взглядом, как будто хочу подойти к ней.Сердце ищет ее, а она не со мною.Такая же ночь, и белеют под нею все те же деревья.Мы тоже ведь были тогда, но уже мы — не те.Не люблю ее, нет, но, быть может, люблю.Так любовь коротка, так огромно забвенье.Потому что в такую же ночь я ее обнимал,душа не смиряется с тем, что ее потерял я.Хоть это последнее горе, которое мне причиняет она,и это последние строчки, которые я ей пишу.
Так случилось, что я устал быть человеком.Я захожу в ателье и в киноскучный, непроницаемый, как тряпочный лебедь,плавающий в луже мочи и пепла.Ароматы парикмахерских вызывают у меня потоки слез.Я хочу одного — отдохнуть, словно камень.Я хочу одного — не видеть ни учреждений, ни аптек,ни парков, ни магазинов, ни лифтов.Так случилось, что у меня устали ноги и ногти,и моя кожа и моя тень устали.Так случилось, что я устал быть человеком.И все же я был бы раддо смерти напугать нотариуса сорванной лилиейили прихлопнуть монашку своим собственным ухом.Было бы просто прекраснобродить по улицам, размахивая зеленым ножом,и кричать, кричать, пока не замерзнешь.Я не хочу прозябать корневищем в потемках,которое дрожит, и тянется, и дергается во сне,ползет вниз, в мокрые недра земли,все впитывая, обо всем думая и обедая каждый день.Зачем мне столько несчастий?Я не хочу больше быть могилой и корнем,подземельем, мертвецами набитым подвалом,не хочу леденеть о тоски, умирать от горя.Я прохожу спокойно, глазастый, обутый в ботинки,гневный и забывающий про свой гнев,прохожу, пересекаю конторы и ортопедические кабинеты.И дворы, где на проволоке болтается просыхающее белье —рубашки, кальсоны и полотенца, и все они плачутмедленными грязными слезами.
Т. ду Амарал. «Бразилия». XX в.
Возвращается осень
Перевод Л. Мартынова
День омраченный падает с колоколен,будто бы вдовье трепещущее покрывало.Этот цвет, эта дремауходящих в землю черешен,это струенье дыма, наплывающего бесконечнои меняющего окраску влаги и поцелуев.Я не знаю, понятно вам это?Ночь нисходит, поэт одинокийслышит осени конский топот;и, растоптаны, листья страха шелестят в глубине артерий.В небе — что-то густое, точно язык воловий,некоторая неясность в небе и в атмосфере.Все возвращается на свое место:неизбежные адвокаты,руки, бутыли с маслом,словом — все признаки жизни и прежде всего кровати,