ответственности за содеянное почти полностью исчезают!
– Ага. Именно это и доставляет тебе удовольствие. Безнаказанность.
Ксаррон посмотрел на меня с укором:
– Иногда мне хочется тебя выпороть.
– За что?
– Не «за что», а «для чего». Чтобы думать учился… Вроде, голова на месте, опыт какой-никакой имеется, а как начинаешь делать выводы из простеньких посылок, так хоть стой, хоть падай!
– Все так плохо? – слова кузена меня задевают. Не слишком сильно, но неприятно.
– Все ужасно! – сей неутешительный приговор Ксо сопровождает подходящей случаю гримасой. – Создается впечатление, что в тебе нет ничего светлого.
– Светлого? В каком смысле?
– В прямом! Когда выносишь суждение о какой-либо личностной черте, всенепременно выбираешь наиболее подходящую из своих, чтобы дать оценку чужой. Поэтому опытный собеседник легко может узнать все тайны твоей души, кстати. Но я имел в виду кое-что другое: ты определил причиной моих поступков желание уйти от ответственности в самой грубой и пошлой его форме.
– Ну и что?
– А то! – кузен сделал вид, что обиделся. – Мои качества ты оцениваешь, сравнивая со своими. В каком-то смысле, мерить всех по себе вполне разумно, но ни одно подобное решение нельзя признавать окончательным. Выставляя оценку окружающему миру, ты определяешь свои собственные пределы, запомни это и постарайся осознать. Считая меня любителем развлечься за чужой счет, ты, прежде всего, признаешь себя таковым же.
– Я вовсе не это… – в словах Ксо был смысл. И не просто был, а выпирал изо всех щелей.
– Задумался, наконец? Слава Владычице! – крылья короткопалых ладоней взлетели вверх.
– Хочешь сказать, что, нелестно отзываясь о других, я и сам становлюсь хуже?
– Да. Как бы нелепо это ни звучало.
– Это тоже следует из «Теории Влияния»?
– Самым явным образом.
– Я запомню.
– Надеюсь, – кузен перевел взгляд на книгу, так и не вернувшуюся на свое законное место.
Знаю, вещи (особенно чужие) разбрасывать нехорошо, но у меня попросту не было времени о ней вспомнить!
– Забиваешь голову всякой гадостью, а для полезных вещей места не находишь… – скривился Ксо, и трактат неизвестного мне автора, лениво хлопая обложкой, как крыльями, полетел в кабинет. Низенько так полетел, почти над самыми ступеньками.
– Чем это чтение хуже других?
– Тем, что оно тебе сейчас ни к чему! – не терпящее возражений заявление кузена заставило меня спросить:
– А что «к чему»?
– Сейчас узнаешь, – загадочно пообещал Ксо. – Оденься потеплее и шагом марш на задний двор!
Возражения не имели смысла, и я переместился на свежий воздух. После необходимого утепления тела, конечно же: в последний день праздника природа вспомнила о том, что зима должна быть холодной, и подарила Виллериму кусачий морозец. Не самый желанный подарок, но лучше, когда снег хрустит под ногами, а не чавкает.
Задний двор резиденции «милорда Ректора» был совершенно неухоженным: сразу становилось ясно, что обитатели дома мало пользуются строениями, предназначенными для хозяйственных нужд. Впрочем, должность, которую с удовольствием занимал Ксаррон, предполагала частое отсутствие хозяина. Надо полагать, Киан сопровождает своего повелителя повсюду, и в особняке временами вообще не остается обитателей… Наверное, кузен все же нанимает кого-нибудь присматривать за хозяйством. Исключительно в целях маскировки: привести дом в порядок для такого умельца, как Ксо, не составляет ни малейшего труда, но вот Силы требует изрядно. А лично я сомневаюсь, что возмущения Сил проходят в столице Западного Шема совсем уж незамеченными.
– И зачем ты вытащил меня сопли морозить? – спрашиваю, натягивая шапку до самых бровей.
Ксаррон, величественно запахнувшийся в длиннющую шубу, скорбно вздыхает:
– Что я получаю за все свои труды? Черную неблагодарность! Тренироваться будешь, лентяй!
– В чем именно?
– Кажется, кто-то заявлял, что не может до сих пор совмещать исследование Кружев с другими действиями, – промурлыкал Ксо. – Не знаешь такого оболтуса?
– Да причем тут…
– Надо же когда-нибудь начинать учиться? Надо! Почему бы не сейчас?
– Я не в настроении.
– Скажите пожалуйста! – кузен скрестил руки на груди. – С таким же успехом ты мог бы заявить, что и жить не в настроении.
– Кстати, о жизни, – начал было я, но «милорд Ректор» замотал лысой головой:
– Никаких философских диспутов! Займемся вещами простыми, но необходимыми.
– Например?
– Например, вот этим!
В паре шагов от кузена, на уровне плеч возник слабо светящийся и выглядящий пушистым и желтым, как цыпленок, шар. Собственно, и размер у него был вполне цыплячий: с кулачок.
– Назови основные характеристики! – непреклонно велел Ксаррон.
Пробую отвертеться от незапланированной траты сил:
– Но для этого мне нужно воспользоваться…
– Я знаю.
– Ну, Ксо, может быть, потом?
– Сейчас. Учти: я буду ждать, сколько понадобится.
– Уговорил.
Я вздохнул и покорно спустился на Второй Уровень Внутреннего Зрения.
И что мы имеем? Головную боль, но это не в счет. Как всегда…
К чести кузена надо сказать: он не стал морочить мне голову изысками, а сотворил самый обычный «ларец». Существуют еще такие разновидности этого типа чар, как «шкатулка» и «сундук», но они отличаются от того, что трепещет передо мной в воздухе, всего лишь емкостью, причем в прямом смысле этого слова. Ксо сотворил стандартный замкнутый контур для хранения некоторого количества Силы.
Мой короткий ответ лишь подогрел наставнический энтузиазм. Кузен удовлетворенно кивнул и продолжил допрос:
– Ты можешь на него воздействовать?
– Э… В некотором роде.
– А конкретнее?
– Могу «открыть».
– В своей любимой манере, полагаю? – прищурился Ксо.
– Ну да, а тебе нужно что-то другое?
– Признаться, да. Я хочу, чтобы ты немного пожонглировал.
– Но как? Я даже не могу взять в руки…
– Вообще-то, можешь, – ухмылка кузена стала до неприличия интригующей.
– Да каким образом?!
– Основные подходы к решению тебе известны. Дело за малым: решить задачу.
– Издеваешься?
– Ни капельки.
– Я даже не представляю, с какой стороны начать думать!
– И все-таки, попробуй, – мягко посоветовал кузен, углубляясь в размышления и оставляя меня наедине с…
