spoke to it with the sound of whip-lashes, and the dog swung in at the man's heels and followed after.
The man took a chew of tobacco (человек взял /в рот/ порцию табака; chew — “жвачка”) and proceeded to start a new amber beard (и принялся отращивать новую янтарную бороду; to start — начинать). Also, his moist breath (также его влажное дыхание) quickly powdered with white his mustache, eyebrows, and lashes (быстро запорошило белым = покрыло инеем его усы, брови и ресницы). There did not seem to be so many springs on the left fork of the Henderson (не казалось, /что/ было = казалось, было не так много /горных/ ключей на левом рукаве Хендерсон/-Крика/), and for half an hour the man saw no signs of any (и в течение получаса человек /не/ видел никаких их признаков; any — какой-нибудь; /в отриц. предл./ ни один). And then it happened (а потом это случилось). At a place where there were no signs (на месте, где /не/ было никаких признаков), where the soft, unbroken snow seemed to advertise solidity beneath (где мягкий, ровный снег, казалось, предвещал прочное основание; unbroken — неразбитый, целый; непрерывный; to advertise — рекламировать; информировать; solidity — твердость, крепость, прочность; beneath — внизу; ниже), the man broke through (человек провалился; to break through — прорваться, пробиться). It was not deep (/там/ было не глубоко). He wet himself halfway to the knees (он намок /только/ до икр: «на полпути к коленям») before he floundered out to the firm crust (прежде чем он выбрался на твердый наст; to flounder — барахтаться, пытаясь найти опору; двигаться с трудом).
He was angry (он рассердился), and cursed his luck aloud (и громко выругался /на/ свое везение/на свою судьбу). He had hoped to get into camp with the boys at six o'clock (он надеялся добраться до лагеря с ребятами к шести часам), and this would delay him an hour (а это задержит его на час), for he would have to build a fire and dry out his foot-gear (ибо ему придется разложить костер и высушить свою обувь). This was imperative at that low temperature (это было обязательно при такой низкой температуре) — he knew that much (уж это он знал); and he turned aside to the bank, which he climbed (и он свернул в сторону к берегу, /на/ который он /потом и/ взобрался). On top (наверху), tangled in the underbrush about the trunks of several small spruce trees (в подлеске, обвитое вокруг стволов нескольких небольших еловых деревьев; to tangle — запутывать/ся/), was a high-water deposit of dry fire-wood (было /намытое/ наводнением: «высокой водой» скопление сухих дров для растопки; deposit — депозит; отложение; залежь) — sticks and twigs, principally (прутья и веточки в основном), but also larger portions of seasoned branches (но также /и/ б?льшие части сухих ветвей; seasoned — выдержанный; высушенный в естественных условиях) and fine, dry, last-year's grasses (и тонкая, сухая прошлогодняя трава).
The man took a chew of tobacco and proceeded to start a new amber beard. Also, his moist breath quickly powdered with white his mustache, eyebrows, and lashes. There did not seem to be so many springs on the left fork of the Henderson, and for half an hour the man saw no signs of any. And then it happened. At a place where there were no signs, where the soft, unbroken snow seemed to advertise solidity beneath, the man broke through. It was not deep. He wet himself halfway to the knees before he floundered out to the firm crust.
He was angry, and cursed his luck aloud. He had hoped to get into camp with the boys at six o'clock, and this would delay him an hour, for he would have to build a fire and dry out his foot-gear. This was imperative at that low temperature — he knew that much; and he turned aside to the bank, which he climbed. On top, tangled in the underbrush about the trunks of several small spruce trees, was a high-water deposit of dry fire-wood — sticks and twigs, principally, but also larger portions of seasoned branches and fine, dry, last-year's grasses.
He threw down several large pieces on top of the snow (он положил несколько больших палок: «кусков» поверх снега; to throw down — сбрасывать; бросить на землю). This served for a foundation (это послужило основанием /для костра/) and prevented the young flame from drowning itself in the snow (и оберегало молодое = только зачинавшееся пламя от погружения в снег; to drown — тонуть; топить/ся/) it otherwise would melt (иначе оно бы погасло; to melt — таять; растворять/ся/; слабеть, исчезать). The flame he got by touching a match to a small shred of birch-bark (пламя он получил, прикоснувшись спичкой к маленькому обрывку березовой коры) that he took from his pocket (который он достал из своего кармана). This burned even more readily than paper (это = он вспыхнул даже быстрее бумаги; to burn — гореть; readily — охотно; быстро; легко; than — чем). Placing it on the foundation (положив его на основание /костра/), he fed the young flame with wisps of dry grass and with the tiniest dry twigs (он /стал/ подкармливать разгорающееся: «молодое» пламя клочками сухой травы и мельчайшими сухими веточками; tiny — очень маленький, крошечный).
He worked slowly and carefully (он работал медленно и осторожно), keenly aware of his danger (ясно осознавая /грозящую/ ему опасность; keenly — остро, резко; his — его, свой). Gradually, as the flame grew stronger (постепенно, в то время как пламя разгоралось: «становилось сильнее»), he increased the size of the twigs with which he fed it (он стал подкладывать в огонь веточки побольше: «он увеличил размер веточек, которыми он кормил его»). He squatted in the snow (он сидел на корточках в снегу), pulling the twigs out from their entanglement in the brush (вытаскивая веточки из их переплетений в подлеске; to tangle — запутывать/ся/; brush — кустарник; подлесок; валежник) and feeding directly to the flame (и подкладывая /их/ прямо в огонь; to feed — кормить). He knew there must be no failure (он знал, /не/ должно быть никакого = нельзя допустить провала). When it is seventy-five below zero (когда /на улице/ семьдесят пять ниже нуля), a man must not fail in his first attempt to build a fire (человеку нельзя не разжечь костер с первой попытки; to fail — не удаваться; не исполнить, не сделать) — that is, if his feet are wet (то есть, если у него ноги: «ступни» мокрые). If his feet are dry, and he fails (если у него ноги сухие, и ему не удается /разжечь костер/), he can run along the trail for half a mile and restore his circulation (он может бежать по тропе с полмили и восстановить свое кровообращение). But the circulation of wet and freezing feet (но кровообращение мокрых и замерзающих ног) cannot be restored by running when it is seventy-five below (не может быть восстановлено = нельзя восстановить бeгом, когда /на улице/ семьдесят пять ниже нуля; below — внизу, ниже; ниже нуля). No matter how fast he runs (неважно, как быстро он побежит), the wet feet will freeze the harder (мокрые ноги замерзнут еще больше; hard — твердо; крепко; сильно).
He threw down several large pieces on top of the snow. This served for a foundation and prevented the young flame from drowning itself in the snow it otherwise would melt. The flame he got by touching a match to a small shred of birch-bark that he took from his pocket. This burned even more readily than paper. Placing it on the foundation, he fed the young flame with wisps of dry grass and with the tiniest dry twigs.
He worked slowly and carefully, keenly aware of his danger. Gradually, as the flame grew stronger, he increased the size of the twigs with which he fed it. He squatted in the snow, pulling the twigs out from their entanglement in the brush and feeding directly to the flame. He knew there must be no failure. When it is seventy-five below zero, a man must not fail in his first attempt to build a fire — that is, if his feet are wet. If his feet are dry, and he fails, he can run along the trail for half a mile and restore his circulation. But the circulation of wet and freezing feet cannot be restored by running when it is seventy-five below. No matter how fast he runs, the wet feet will freeze the harder.
