— Вам кого, девушка? — спросил прапорщик.

— Мне необходимо видеть майора Бурцева.

— Майора Бурцева? Его нет, он уехал к новому месту службы, — ответил прапорщик, с любопытством разглядывая Асю. В это время к КПП подъехал УАЗ. Колеса с визгом затормозили у самых ворот, поднимая клубы пыли.

Дежурный пулей выскочил к воротам. Ася вышла за ним.

Дверь УАЗа открылась, из неё высунул голову командир полка. Он спросил у прапорщика:

— Что за женщина у тебя на КПП?

Прапорщик смутился, и на его лице выскочил румянец.

— Молодой прапорщик, — подумала Ася, — ещё и форму не успел обносить. Она улыбнулась.

— Я приехала к майору Бурцеву, товарищ подполковник, — ответила она за прапорщика.

— Подойдите к машине.

Ася подошла.

— Будем знакомы, Никольцев Вадим Степанович.

— А я Ася Бурцева.

— Вы бывшая жена Василия Петровича?

— Да.

— Садитесь в машину, поедем в штаб.

Ася шла по длинному коридору штаба и думала: «как же они однообразны, эти штабы, как солдаты в единой униформе». Никольцев открыл ключом дверь кабинета. Усадив напротив себя Асю, и начал с ней беседу.

— Вам адрес дал Василий Петрович?

— Нет, мне дали в штабе округа.

— Простите за бестактность, Вы его ищите, зачем?

— Личное.

— Очень хотите найти?

— Да, хочу. Понимаете, я его видела прошлым летом. Мы встретились буквально мимолётом, и мне показалось, что он тоже хочет меня видеть.

— Вам не показалось. О том, что вы встретились на вокзале, я знаю.

Услышав слово вокзал, Ася, недоумевая, взглянула на Никольцева.

— Когда он уезжал, — продолжал Никольцев, — я пришёл к нему поздно вечером проститься. Посидели немного, выпили, и он мне сознался, что совершил большую ошибку. Он сожалеет, что развёлся с вами. Говорил, что пытался знакомиться с женщинами, но всё не то. Не может он вас забыть.

— У меня точно такая же проблема. Вы сказали, уехал, а куда?

— Далеко уехал, Ася, очень далеко. Боюсь, что вам к нему не добраться. На войну уехал, в Афганистан.

Слово «война» ударило Асю в голову, словно молния. Она еле удержалась на стуле, ухватившись обеими руками за него.

— У вас есть его адрес? — еле шевеля губами, спросила она.

— К сожалению, нет, он уехал всего месяц назад. Да и писать он вряд ли кому будет. Но если напишет, я вам обязательно его передам, Вы оставьте свои координаты.

Ася сидела вся разбитая, молчание затянулось надолго. Наконец Никольцев разорвал неловкую тишину.

— Вам в город, Ася? Наша машина едет туда, доктор больных в госпиталь везёт. Вас подвезут, — он стал звонить по телефону. Закончив разговор, Никольцев обратился к ней.

— Подойдите к медпункту, доктор вас ждёт.

После такого сокрушительного удара, когда рухнули все её надежды, Ася с головой окунулась в работу. Теперь работа для неё была всё. Она была настолько интересной, что из больницы ей не хотелось уходить. Ася с радостью подменяла, если кто просил подежурить. Модест Петрович внимательно присматривался к новому врачу. Он брал Асю на все сложные операции. Прошло немного времени, и вот теперь она, уже сама была в роли оперирующего, а ассистировал ей сам Модест Петрович.

Как-то, спустя полгода, ожидалась сложнейшая операция. Ася думала, что начальник будет делать её сам или поручит кому-то из старых хирургов. Но на пятиминутке Модест Петрович сказал:

— Ася, операцию будете делать вы. Я чувствую себя не совсем хорошо.

— Как я? — покраснела от смущения Ася. — Может кто из старых хирургов? Такая сложная операция, Модест Петрович.

Модест Петрович посмотрел на сидящих с недоумевающими лицами коллег, откашлялся в кулак.

— Потому и вы, что сложная. Не в обиду сказано всем сидящим, я ассистировал всем хирургам без исключения и вижу, кто может это сделать.

Ася не могла найти себе места от смущения: неужели мне поверили, неужели я смогу. А почему и нет? И тут она стала себя настраивать: «Я смогу, я смогу, я смогу, — твердила она. И вскоре была настроена на победу.

Наступило время операции. Она длилась более двух часов, ассистировал сам Модест Петрович. Он следил за её руками — ёё движения были ловкими, и плавными. Она умело обращалась с инструментом, ткани разрезала нежно без рывков, ловко завязывала узлы. Асе показалось, что она провела операцию на одном дыхании, и когда наложили последний шов, Модест Петрович сказал: «Браво Ася, у вас удивительно ловкие руки. Вы призваны быть врачом, от Бога. При этом он показал большим пальцем вверх. Вам надо учиться, Ася, вы станете прекрасным хирургом».

После этого Асе доверяли все сложные операции, к её счастью и к счастью больных у неё всегда получалось удачно. Больные выздоравливали без осложнений.

Однажды в городе проводились учения по гражданской обороне. На учениях были задействованы медики города. Были прочитаны лекции, затем развернули полевой госпиталь и эвакопункты. Областной военком подвёл итоги занятия и в конце заявил, что военкомат набирает медиков для отправки в Афганистан. Посулил большие оклады, льготы. Услышав слово «Афганистан», Ася сразу решила: «Еду туда, там Вася».

После лекции она подошла к военкому.

— Товарищ военком, кому обращаться? — спросила она.

— Обращайтесь в свой районный военкомат по месту постановки на учёт, — ответил военком.

На следующий день Ася была в военкомате. Она написала заявление, автобиографию, заполнила анкету. Прошло больше месяца, из военкомата вызова не было. Она уже подумала, что поездка в Афганистан не состоится. И вот однажды, в ординаторскую вбежал Модест Петрович весь красный от возмущения. Тряся над головой бумажкой, он кричал: «Что вы наделали? Девчонка!»

В начале Ася не поняла, к кому относится этот крик. И когда Модест Петрович приблизился к ней, обращаясь:

— Какой Афганистан? Хирургией надо заниматься, а не вставлять челюсти, которые «старики» выбивают молодёжи. Я служил и знаю. Там, кроме челюстей и чирей на задницах, сложнее операции нет. А вам учиться надо.

— Модест Петрович, — спокойно ответила Ася, — кроме всего прочего там еще и война, а военно- полевая хирургия тоже наука и где, как не там, её можно постичь.

Модест Петрович сел, положив бумажку на стол. В ординаторской затянулось молчание. Потом он с шумом потянул ноздрями воздух, как бы успокаивая себя дыханием. Хлопнул обеими ладонями по столу, медленно произнёс: —Да, может вы и правы. Ну что ж, в таком случае удачи вам, «девчонка — сорвиголова». Только не суйтесь, куда не надо. Пуля — дура, она не разбирается, солдат перед ней или врач.