невозможным, как кто-нибудь может организовать нападение в столь короткие сроки, с маленьким количеством людей и… тем более без помощи дракона и Всадника.

– Тогда зачем вы послали меня сюда?

– Потому что я должна была попробовать хоть что-то, прежде чем позволить Эрагону и Сапфире улететь так далеко, и потому что ты обладаешь замечательным свойством оправдывать ожидания и бороться даже там где остальные бы опустили руки. И даже если бы невозможное должно было произойти, было бы намного вероятнее, что оно произошло именно под вашим руководством, как в действительности и произошло.

Роран хмыкнул. – И как долго я могу искушать судьбу, прежде чем стану настолько мертвым, как Карн?

– Смейся, сколько хочешь, но ты не можешь не отрицать свой собственный успех. Ты выиграл великую победу для нас сегодня, Молот. Или… скорее, Капитан Молот. Ты больше всех заслужил право на этот титул. Я безмерно благодарна судьбе за то, что ты сделал. Захватив Эроуз, ты избавил нас от перспективы вести войну на оба фронта. А это значило бы для нас почти полное поражение. Мы все в долгу перед тобой, я обещаю тебе, что жертвы, ты и твои люди, то, что они сделали, не будет забыто.

Роран попытался что-то сказать, но не удалось. Он попытался снова, и прошло некоторое время, прежде чем он, наконец, смог сказать: – Я… я буду благодарен Вам, если то, что вы сказали, будет позволено узнать моим людям. Это будет много значить для них.

– Пожалуйста, сделай это. И теперь я должна проститься с тобой. Уже поздно, Ты болен, а я держала тебя слишком долго.

– Подождите… – он потянулся к ней и ударил кончиками пальцев по зеркалу. -Подождите. Вы не сказали: Как идет осада Драс-Леоны?

Она посмотрела сквозь него:

– Плохо. Без всяких шансов на улучшение. Мы могли бы использовать тебя здесь, Молот. Если мы не найдем способ как довести эту ситуацию до конца, то вскоре все, за что мы боролись, будут потеряно.

– Ты прекрасна, – сказал раздраженный Эрагон. Перестань беспокоиться. Так или иначе с этим уже ничего не поделаешь.

Сапфира зарычала и продолжила изучать свое изображение в озере. Она повернула свою голову набок и тягостно выдохнула, выпустив облако дыма, который дрейфовал на воде как маленькая, затерявшаяся грозовая тучка.

'Ты так думаешь'? – спросила она и посмотрела на него. – 'А что, если она не вырастает снова?'

– Драконы постоянно отращивают новые чешуйки. Ты же знаешь это.

– 'Да, но я еще ни разу не теряла их!'

Он не потрудился скрыть свою улыбку; так как знал, что она все равно ощутит его веселье. – Тебе не стоит так расстраиваться. Это не так уж и заметно, – потянувшись, он посмотрел на ромбовидное углубление на левой стороне ее морды, где недавно появился объект ее испуга. Прореха в ее сверкающей броне была не больше чем конец его большого пальца и приблизительно один дюйм глубиной. В глубине проглядывался открытый участок ее синей кожи.

Кончиком указательного пальца он с любопытством коснулся ее кожи. Она была теплой и гладкой, как живот теленка.

Сапфира фыркнула и тряхнула головой. – Не надо, мне щекотно

Он засмеялся и поводил пятками по воде, наслаждаясь ощущением босых ног.

Она сказала: – 'Это возможно и не очень много, но все наверняка заметят, что ее нет. Как такое можно проигнорировать? С таким же успехом можно попробовать не замечать клочок голой земли на вершине заснеженной горы. И она скосила глаза пытаясь заглянуть на конец своего длинного носа в маленькое, темное отверстие чуть выше ее ноздри.'

Эрагон рассмеялся и плеснул в нее водой. И чтобы успокоить ее травмированную гордость, он сказал: – Никто ничего не заметит, Сапфира. Поверь мне. Кроме того, даже если кому и удастся разглядеть, то они примут это за боевую рану и сочтут тебя еще более внушающей страх и уважение.

'Думаешь'? – Она снова принялась рассматривать себя в озере. Вода и ее чешуя отражали друг друга образуя ослепительную феерию радужных пятен. -' А что делать, если солдат попытается ударить меня в эту прореху? Лезвие сможет пройти беспрепятственно. Может быть, я должна попросить гномов сделать металлическую пластину, чтобы прикрыть рану до того как она зарастет?'

– Это будет выглядеть очень смешно.

'Ты думаешь?'

– Мм-хмм? – он кивнул, снова едва сдерживая смех.

Она фыркнула. – 'И нечего смеяться надо мной. Как бы тебе понравилось, если бы твоя шерсть на голове вдруг начала выпадать, или ты потеряли один из тех глупых маленьких выступов, что называешь зубами? Я бы, в конечном счете, утешила тебя, несомненно.'

С “несомненно” он согласился легко. – Но ведь зубы не вырастают заново. – он оттолкнулся от скалы и направился вдоль берега туда, где он оставил свои ботинки, ступая аккуратно, чтобы не поцарапать ноги на камнях и веточках, которые лежали на краю воды. Сапфира шла за ним, и мягкая земля хлюпала между ее когтями.

'Ты мог бы произнести заклинание, чтобы защитить это место.' – сказала она, пока он натягивал ботинки.

– Я мог бы. Ты хочешь, чтобы я сделал это?

'Хочу'.

Он обдумывал заклинание, пока шнуровал свои ботинки, затем поместил ладонь на ямку и пробормотал необходимые слова на древнем языке. Слабое лазурное свечение возникло под рукой, в тот момент как он связывал защитную магию с ее силой.

– Ну, вот, – сказал он, когда закончил. -Теперь тебе не о чем беспокоиться.

'За исключением того, что у меня до сих пор отсутствует чешуйка.'

Он толкнул ее в щеку. – Ну ладно. Давай возвращаться в лагерь.

Вместе они покинули озеро и поднялись на крутой, рушащийся позади них откос, для этого Эрагону пришлось использовать обнаженные корни дерева в качестве опор.

Сойдя на вершину они они имели беспрепятственный обзор лагеря варденов в полумиле к востоку, а также, несколько севернее лагеря, расползающийся беспорядок Драс-Леоны. Признаками жизни в городе были лиш завитки дыма, который поднимался из труб многих домов. Как всегда, Торн лежал задрапированным через зубцы над южными воротами, купаясь в ярком свете дня. Красный дракон выглядел спящим, но Эрагон, опасающийся гнева дракона знал по опыту, что он внимательно следит за варденами, и в момент, когда кто-нибудь стал бы приближаться к городу, он бы поднялса и сделал предупреждение Муртагу и другим внутри.

Эрагон вскочил на спину Сапфиры, и она понесла его в лагерь в неторопливом темпе.

Когда они прибыли, он спрыгнул на землю и повел их меж палаток. В лагере было тихо, и все в нем чувствовалось медленным и сонным: от низких, протяжных разговоров воинов до вымпела, который висел неподвижно в раскаленном воздухе. Единственными живыми созданиями, невосприимчивыми к общей апатичности, были тощие, полудикие собаки, которые рыскали по лагерю в поисках выброшенных объедков. У нескольких собак на морде и на боку были царапины, появившееся в результате глупого, но вполне ожидаемого ошибочного мнения, что они могут преследовать и мучить зеленоглазых котов-оборотней как обычных кошек. Когда это произошло, их визг привлек внимание всего лагеря, а люди смеялись, видя как собаки улепетывают от котов-оборотней с поджатыми хвостами.

Осознавая, что он и Сапфира привлекли многие взгляды, Эрагон вздернул подбородок и расправил плечи, и попытался широким решительным шагом передать целеустремлённость и силу. Людям нужно было увидеть, что он все еще полон уверенности, и что он не позволит монотонности их затруднительного