улыбался? В любом случае, кто бы там из них чего ему не желал, в тот момент, пожелания пропали впустую, никакой удачи ему не выпало, напротив, его крымский маршрут оказался сплошной неудачей, как когда-то давным-давно пел Андрей Макаревич.

«Неужели, про меня пел?» — подумал Бандура.

– Я го-говорю как Армеец по-потому, что я и есть А-армеец, – несколько растерянно проговорил силуэт. – И м-мне не-непонятно, отчего ты постоянно на-называешь меня Вовкой. Уже, знаешь, на- надоело.

– Да? – потрясенно протянул Андрей. – То-то я смотрю, голос знакомый. Получается, ты тоже умер, друг?

– У-умер? – задохнулся силуэт. – Я?!

– Ну да. Как мы с Вовкой.

Андрей умолк. Говорить было тяжело, сил почти не осталось. В тоннеле, столкнувшись с Вовчиком, он чувствовал себя гораздо лучше, чем сейчас. Андрей решил подкопить немного сил. Силуэт, на поверку оказавшийся Эдиком Дубинским, тоже помалкивал. Вероятно, пережевывал эту информацию. На счет своей смерти.

«Должно быть, он раньше не знал, что умер», – предположил Андрей. – Выходит, я принес ему черную весть. С другой стороны, кто еще тебе правду скажет, как не друзья?»

– Не-не знаю, о-откуда ты узнал про Во-волыну, – наконец заговорило привидение Эдика. – Это се- сейчас и не ва-важно, о-откуда. Г-главное, ни ты ни я пока не умерли, А-андрюша. Но, мы наверняка умрем, если ты и дальше будешь здесь валяться, и не-нести всякий бред.

– А что еще делать? – спросил Андрей, искренне удивляясь.

– С-сматываться надо, – сказал Армеец.

– Сматываться? Но, куда? Разве есть путь назад, Эдик?

– Пока на дворе ночь, есть шансы, – заверил Армеец, оживляясь. – Только, нам надо завладеть каким- нибудь транспортом.

– Транспортом? – потрясенно проговорил Бандура. – Он тут тоже есть?! Кроме поездов?

– Та же-женщина, которая мне рассказала, где тебя и-искать, она по-посоветовала воспользоваться б-бронетранспортером, – сказал призрак Эдика, игнорируя упомянутые Андреем поезда. Вероятно, спокойствия ради.

– БТРом? – не поверил ушам Андрей. – Так тут и БТРы есть?

– Есть, – заверил Армеец. – А также пять или шесть джипов. Па-пара бусов. И те, и д-другие, ко- конечно, гораздо бы-быстрее б-бронетра-транспортера, зато, ка-как она сказала, у него по-полный бак бензина. Она сама видела, как его за-заправляли. Вечером.

«Как интересно все здесь устроено, – подумал Андрей, чувствуя, что снова куда-то уплывает, слегка покачиваясь на волнах, не опасных, штормовых, а, напротив, ласковых и убаюкивающих. – Ну, конечно, мне следовало догадаться. Если по загробному миру ходят поезда и прочий транспорт, то должны же они использовать какие-то энергоносители. Топливо. Соляру или, скажем, бензин. Интересно, у них тут свои компании, вроде «Бритиш Петролеум» или «ТНК», или они заключили договора на поставку с нашими монополистами. Если наш мир пронизан нитями глобализации, как обреченный организм метастазами, то, возможно, и этот, загробный тоже пронизан чем-то похожим? Может, хозяева монополий в том, так называемом мире живых и не боятся ни Бога, ни черта, потому что здесь у них тоже все схвачено. Конечно, должно быть схвачено, если они победили в тендере на поставку ГСМ в Преисподнюю…»

– П-плюс, проходимость у БТРа, ку-куда там джипам, – прорвался в его голову Армеец, – ко-колесная формула 6х6, а это кое-что, да значит. Плюс ле-лебедка, если где-то и сядем, то сами себя и вы-вытащим, как барон Мюнхгаузен из болота за во-волосы. Я ко-конечно, и сам с-сначала удивился, о-откуда тут быть бэ-бэтээру, но эта женщина по-пояснила, что его ме-местные тимуровцы нашли где-то, по-починили на станции юных те-техников, хотели па-памятник поставить, у д-дворца пионеров. Но, не-не успели, Го- горбачев свою пе-перестройку затеял. На-настал конец и дворцу пи-пионеров, и станции юных техников, и тимуровцам. Машину сдали в металлолом. Там ее этот ме-мерзавец и купил. За гроши.

«Точно, Эдик, – подумалось Андрею. – Знает много всякого разного. Говорил ему Атасов, езжай в Москву, пробьешься в клуб Знатоков, будешь деньги грести лопатой. Это на первых порах, при молодом еще Ворошилове там дурацкие книжечки друг другу дарили, чтобы советская девственность не пострадала. Теперь раздают баксы, на чековых книжечках».

– Плюс пу-пулемет на крыше. Очень мо-может пригодиться, если будет по-погоня…

«Пулемет, – это да. При любых раскладах – стоящая вещь», – немедленно согласился Андрей.

А она будет, по-погоня эта, можешь по-поверить мне на слово. Как в «Неуловимых мстителях»,[73] только всерьез. В до-доме по-полно отморозков, и хоть они сейчас бухают, э-это еще не-не значит, что нам с-сделают на прощание ручкой, по-пожелав счастливой дороги…

Озарение пришло внезапно, возможно, его принесла крылатая фраза «Счастливой дороги», которой, обыкновенно, отечественные гаишники провожают обобранного ими водителя. Озарившись, Андрей сообразил, где находится, понял, что пока не умер, но толком не знал, радоваться ли этому.

– Мы в Ястребином? – спросил он, чувствуя, как иррациональный кошмар отступает, по мере того, как он приходит в себя. Впрочем, действительность была не многим лучше.

– Да, – подтвердил Армеец. – Кажется, эта че-чертовая усадьба именно так на-называется.

– Эдик, так это ты?

– Я – кивнул Армеец. – Со-собственной персоной. Би-битый час пытаюсь до тебя достучаться. Рад, что ты снова с нами. Только не делай резких движений, брат. Я тебе помогу по-подняться.

– А я думал – что умер, а ты – галлюцинация…

– Д-для ми-миража я чересчур напуган, – заметил Армеец. – А ты – жи-живой, слова Богу. Но, нас обоих легко могут прихлопнуть, и даже наверняка прихлопнут, если мы не пошевелимся.

– Откуда ты здесь взялся, Эдик?

– А… – отмахнулся Армеец. – Долго рассказывать.

– Я видел, как привезли Вовку…

– Вовчика мы в самом начале потеряли, – с очевидной неохотой признал Эдик. – Еще в ущелье… Пришлось его оставить. П-принято говорить, бу-будто русские своих не бросают. А по-помоему, мы только этим и занимаемся.

– По-потом нас загнали в какие-то жуткие ка-катакомбы. Пещерный город караимов или что-то вроде того. И о-обложили, со всех с-сторон, как з-зверей…

– Атасов был с вами? – перебил Андрей. Эдик отрицательно покачал головой.

– Он остался в го-городе. Хо-хотел Поришайло к стенке припереть. Кто кого п-припер, в конечном счете, неизвестно. Где Планшетов и Протасов, не-не знаю.

– Как это, не знаешь?

– Нас о-окружили, – сказал Армеец, краснея. Правда, поскольку было темно, Бандура этого не заметил. – Ва-валерий взорвал гранату. На-начался обвал. Больше я ни Юрика, ни П-протасова не видел.

– Ну и ну, – пробормотал Андрей.

– О-они меня с-схватили, – продолжал Армеец. – По-поколотили сильно, привезли сюда и бросили в по- подвал. По-пообещали, что вернутся. Чтобы рассчитаться с-сполна. Вместо них п-пришла какая-то женщина…

– Женщина? – удивился Андрей.

– Ага. Пе-перерезала клейкую ленту, и даже размяла мне ру-руки, которые совсем отказали. А по-потом сказала, что, мол, один из ваших на пе-первом этаже сидит. Мо-молодой. Я сразу понял, что речь о тебе.

– Как она выглядела?

– Т-трудно сказать, – пожал плечами Армеец. – Не мо-могу сказать точно. Молодая, по-моему. О-около