самого Железовского, даже повадки у них немного смахивали.

– Здравствуйте, – сказал Василий.

Железовский пожал ему руку и громко, чтобы внучка слышала, сказал:

– Завезешь ее к Большому театру, дождешься, когда она выйдет, и завезешь домой. Вот и вся задача.

– Понял, – сказал Василий.

Он работал у Железовского уже пятый год. В делах, которые вел хозяин, разбирался. Ему можно было поручить и выбрать товар, договориться о цене, съездить на таможню – в общем, любое поручение Василий мог выполнить. К Светлане он относился хорошо, хотя и побаивался ее дерзкого языка.

– Вот, Василий, – поздоровавшись с водителем, обратилась к нему Светлана и притопнула ногой, – как вы считаете с вашим высоким эстетическим вкусом, тонким чувством стиля и осведомленностью в последних тенденциях и направлениях моды, я элегантно одета?

Василий прижал указательный палец к губам, а затем манерно отставил в сторону руку с могучими пальцами и произнес:

– Понимаете, Светлана, ваш стиль несколько выбивается из общей тенденции. Но с точки зрения эстетствующей публики вы, конечно, выглядите стильно. – Сказав это, Василий надул щеки и выпустил воздух.

Железовский-старший стоял и смотрел на собственную внучку и личного водителя широко открытыми глазами.

– Вы что это тут комедию ломаете передо мной?

– Дед, это мы так общаемся. Неужели ты не понимаешь? Мы современные люди в отличие от тебя.

– Сумочку возьми и телефон. Денег на мороженое дать?

– Дед, – воскликнула Светлана, – мы в оперу идем, а не в цирк, неужто ты этого не понимаешь?

Светлана забросила на плечо сумочку, подошла к Василию, взяла его под руку, и они вышли из квартиры. Когда дверь закрылась, Светлана прыснула.

Василий погрозил ей пальцем:

– Ты чего деда обижаешь? Он у тебя классный!

– Ничего я его не обижаю. Люблю я его. Просто он от жизни отстал. Давай быстрее. И послушай, Василий, ты, конечно же, выполнишь все, что тебе сказал дед, ты человек ему преданный?

– Короче, не дури голову, говори, что надо.

– Понимаешь, Вася, – принялась кокетничать Светлана, – меня там, у театра, молодой человек ждать будет. А деду я сказала, что с подругой иду. Так ты меня не выдавай.

– Молодой человек хоть ничего? – выезжая со двора, спросил Василий.

– Как тебе сказать… Я таких еще не видела.

Николай Бунин приехал на место встречи за четверть часа. На нем был новый темный, в очень тонкую серебряную полоску костюм из тончайшей шерсти, элегантные туфли с острыми носами и жемчужно-серая рубашка с перламутровыми костяными пуговицами. Дорогой ремень делал Бунина похожим на модель с глянцевой обложки какого-нибудь модного журнала для женщин. На лице были черные очки. В одной руке Николай держал маленький букет роз с короткими стеблями и упругими разноцветными бутонами, в другой – алюминиевую тросточку.

Светлана увидела его сразу, хотя вокруг на ступеньках и на подходах к театру было много элегантных, модно одетых молодых людей и мужчин. Большинство были с дамами. Поблескивали бриллианты, подъезжали дорогие машины. Двери открывались, публика спешила к началу представления.

Николай увидел Светлану, но вида не подал, даже букет в его руках не дрогнул. И самый проницательный наблюдатель вряд ли заподозрил бы в нем зрячего. Светлана вначале медленно, а затем все быстрее пошла к Николаю.

– А вот и я, – сказала она.

Николай повернулся, и немного растерянная улыбка застыла на губах.

– Это тебе, – он подал букет.

Светлана поблагодарила за цветы. И тут ноздри Николая затрепетали. Он втянул аромат, наклонил голову к Светлане, чуть не коснулся ее лба руками.

– Что-то не так? – Девушка перед Николаем робела и сама не понимала, почему.

– Мне запах нравится. Если бы я покупал тебе духи, наверное, остановился на чем-нибудь похожем. Они к твоему голосу подходят.

Светлана никогда не задумывалась о подобном сочетании – тембра голоса и запаха духов, – но мысль показалась ей, как музыканту, интересной.

«Нет, так нельзя себя вести, – подумала девушка, – я слишком ему поддаюсь, попадаю под его влияние».

– У нас хоть билеты есть?

– Да, – коротко сказал Николай, доставая из внутреннего кармана пиджака билеты и протягивая ей.

– Ты хочешь, чтобы я их показала контролеру?

– Могу и я. В оперу часто хожу, театр на ощупь знаю.

Водитель Анатолия Железовского лишь мельком успел заметить молодого человека в черных очках и черном костюме, тросточку он принял за зонтик.

«Парень как парень, только вот бледный какой-то. – Затем додумал: – Слишком уж какой-то… Наверное, внучка Железовского права», – и он вспомнил восторг, с каким девушка говорила о парне.

Бунин и Железовская смотрелись здорово. Николай сдал тросточку в гардероб:

– Ты мне будешь показывать дорогу.

И теперь посетителям оперы было не понятно, почему парень в черных очках, а девушка все время держит его под руку, ни на шаг не отпуская от себя.

Если бы Василий, шофер Железовского, не был так увлечен болтовней со Светланой, то он обратил бы внимание на микроавтобус «Форд», который сопровождал их от самого дома до Большого театра, и на двух типов в черных костюмах. Но, когда рядом молодая девушка, мысли летают далеко и о многом забывают даже охранники.

А вот Бунин черный «Форд» заметил, когда тот медленно проехал мимо машины, в которой прибыла Светлана. Заметил, но значения не придал. Этим вечером было на что посмотреть у Большого театра.

Бунин и Светлана вошли в зал. Она вела Николая, чувствуя его локоть.

– Вот здесь, – шепотом сказала девушка.

Николай остановился и, руками найдя кресло, провел ладонью по подлокотнику. Светлана села, только после этого устроился и Николай.

– Расскажи, что происходит, – попросил Бунин. – Мне интересно.

– Пока еще ничего не происходит. Занавес, яркий свет, люди занимают места. Музыканты уже в оркестровой яме.

– А занавес какого цвета? Всегда забываю поинтересоваться, – спросил Николай.

– Гранатового, – ответила Светлана.

– Когда я здесь был в детстве на «Лебедином озере», занавес был золотистый.

– Вот почти уже все расселись. Кстати, я у тебя даже не спросила, где ты билеты взял?

– Купил, – как бы между прочим произнес Николай.

– Где это их купить можно? Ты посмотри, какая публика, здесь же ни одного пустого места нет.

– У меня знакомая в кассах работает.

Светлана хотела рассмеяться, но Николай сам улыбнулся.

– Повезло, – сказал он, – один знакомый не смог пойти и предложил мне билеты.

– А-а, значит, считай, нам повезло.

Начал гаснуть свет, появился дирижер. Занавес вздрогнул, а затем медленно раскрылся. На сцене стояли артисты во фраках и концертных платьях. Дирижер с блестящей лысиной взмахнул палочкой, и зазвучала музыка. Началась знаменитая сцена пира, которая и является визитной карточкой «Травиаты» Джузеппе Верди.

Пальцы левой руки Светланы зашевелились, словно они касались струн. В зале было темно, свет падал только на сцену. Ладонь Николая легла на руку Светланы, прикоснулась к ее пальцам, к непривычно