Скрипнула дверь, и в комнате появился тот самый Ван – мальчишка лет пятнадцати, небольшого роста, с копной темных волос. Пацан был модником, и одна прядь в его шевелюре была окрашена в белый цвет.

У Чжанга, кроме до зубов вооруженных боевиков, имелась и целая армия «малолетних агентов». Эти мальчишки, привлеченные перспективой выбиться в люди, были готовы выполнять самые разные поручения. И они их выполняли. Для них «выбиться в люди» означало стать одним из тех, кто будет с оружием в руках служить у самого Чжанга, стать хозяином жизни. Впрочем, что можно ожидать от подростков, живущих в жалких лачугах и мало что видевших, кроме нищеты?..

– Как настроение, Ван? – облокотился на стол хозяин кабинета.

– Спасибо, хозяин. Хорошее...

– Вот и отлично. Выполнишь задание – еще более улучшится! – хохотнул Чжанг. – Получишь вознаграждение, так что присаживайся и слушай меня внимательно. Дело не такое уж сложное, но исполнить его нужно безупречно.

Подросток послушно уселся на краешек стула и, вытянув шею, приготовился слушать.

– Сделаешь вот что... – начал хозяин.

– Утро-то какое, а, майор? – с хрустом расправил плечи Саныч, стоя на причале. – Красота!

– Ну да. За неимением лучшего и это пойдет, – кивнул Батяня.

По правде сказать, рассвет в тропиках – это хорошо в новинку, для экзотики. А если для тебя это становится привычной работой, так сказать, суровой прозой жизни, то отношение меняется. Сейчас Батяня с куда большим удовольствием встретил бы зорьку где-нибудь на Волге. Но что поделаешь – выбирать не приходилось.

Солнце еще только-только начинало пробиваться сквозь туман, и здесь, на реке, вовсю клубился туман – противоположного берега не было видно. Десантники, позевывая, готовились к отплытию – продолжать поиски.

– Помнишь, Пластырь, как ты вчера обезьяну хотел задушить? – подкалывал бодрый Саныч еще не совсем проснувшегося военврача. – Я уж думал, ты их голыми руками на части поразрываешь.

– Да-а, задали они нам вчера жару, – хмыкнул Чернышов, – вредные существа, таких еще поискать.

Тогда, вечером, застав в номере Батяни нежданных гостей, десантники немало попотели, прежде чем выгнали павианов. Эти наглецы превратили номер в черт знает что...

– Тропики. Своя специфика, – отозвался Саныч, – оказавшись в новом месте, поначалу все кажется необычным. А потом – ничего. Вот, к примеру, когда ежедневно, несколько раз в день, бенгалы кричат в рупор «Аллах Акбар» и их перекрики слышны по всей округе... В такое время кажется, что вся страна наполняется призывами к молитве. Поначалу даже жутковато, но вскоре привыкаешь.

– Я вот вчера на местный базар зашел. Сплошные контрасты! Там среди палаток с куриными яйцами, булками и овощами стоит ларек с самопальной рекламой о предоставлении всех вариантов телефонных услуг. Тут тебе и е-mail, и выход в Интернет, – рассказывал Забелин. – Палатка разделена перегородкой, в одной части стоит касса и торгуют какими-то лекарствами, а во второй – диван. Рядом – бенгал с компьютером и подключением к сети. Надевают тебе наушники с микрофоном, говоришь номер и – вперед.

– И сколько же... – начал Чиж.

– Стоит такой звонок в Москву порядка тридцати центов за минуту. И это учитывая наценку! Хотя после разговора можно и поторговаться. В общем, Азия – есть Азия, – заключил старлей.

Стоя на деревянном помосте, он вглядывался в мутную воду Ганга. Сколько жертв забрала река в эти дни, никто не знал, но в немалом количестве тех, кому не повезло во время катастрофы, никто не сомневался. Газетные полосы и сообщения новостей отдавали главное внимание именно этой печальной теме.

– Майор! Тебя тут пацан какой-то спрашивает! – окликнул Батяню Саныч. – Говорит, дело к начальнику важное.

Лавров повернулся. По берегу к нему шел подросток-китаец. Европейцу вообще трудно найти большие отличия в лицах представителей некоторых национальностей. В основном все выглядят одинаково. Впрочем, для китайцев в облике европейцев – те же сложности. Этот пацан тоже ничем бы не выделялся из сотен своих сверстников, если бы не белая прядь в его черных, как смоль, волосах.

– Вы старший? – по-английски спросил подросток.

– Он самый, – кивнул Лавров. – А в чем дело?

Оглядываясь, пацан сообщил о том, что у него имеются сведения о плененном китайцами русском.

– Та-ак, это уже интересно, – хмыкнул майор. – А почему ты думаешь, что он русский? Ведь это может быть кто угодно.

– Я слышал, как его допрашивали, – заявил подросток, – так что я гарантирую, что это ваш человек.

– Ну, а как он выглядел? – уточнял Батяня, настроенный критично.

– Так это ж Разгуляев! – воскликнул стоявший рядом Саныч, когда китаец на сносном английском вполне узнаваемо описал внешность вокалиста группы, недавно приехавшей в Бангладеш. – На ловца и зверь бежит!

– Да-да! – подтвердил подросток. – Я слышал, как называли его имя. Раз... Разгу... В общем, именно так, как вы и назвали.

– Разгуляев – это не имя, а фамилия, – машинально сказал Санаев, – хотя для вас это все одно и то же.

Крайне заинтересованные десантники засыпали подростка вопросами. Тот назвал вполне конкретное место – остров Камрангичар в дельте.

– Показать сможешь? – спросил Батяня, разворачивая карту. – Чем точнее ты нам укажешь, тем лучше.

– Конечно, – кивнул тот, – я в карте хорошо разбираюсь. Это находится вот здесь...

Пацана отблагодарили парой банкнот, чему он оказался очень рад. Рассыпаясь в благодарностях и кланяясь, мальчишка удалился. Офицеры собрались кружком, чтобы обсудить внезапно изменившуюся ситуацию.

– Ну, что будем делать? – поинтересовался Саныч, глядя на уходившего по берегу гостя. – Сведения очень интригуют.

– Да идти надо на остров и разобраться по полной программе! – горячо заявил Баринов. – Чего ж тут решать? Я вообще считаю, что сейчас время работает против нас и любая задержка Разгуляеву боком может выйти. Кто знает, что китайцы удумали? Может, они его на плантации решили продать. А тогда уж – ищи-свищи. А вполне может быть, что остров – только временное его пребывание и скоро его куда подальше спрячут. Или вообще – голову снимут...

– Какой ты быстрый, – иронично прервал его Батяня, – это ж тебе не боевые действия! Во-первых, Разгуляев – всего лишь один из пропавших, а во-вторых, на остров с десантом не сунешься. Там идет стройка, работают строители и так далее. Сейчас мирное время, мы находимся в чужой стране, и наши полномочия крайне ограничены.

– Так ведь... – не сдавался Баринов.

– И к тому же, этот остров – частные владения, – с нажимом продолжил майор, – в этом деле с бухты- барахты не прорвешься. Знаешь, что такое частная собственность, особенно там, где эти традиции не прерывались? Вот то-то.

Наступило молчание. Каждый из офицеров напряженно размышлял над тем, как поступать дальше. Действительно, выходило, что если действовать законно, то поле для маневра весьма небольшое.

– Короче говоря, сделаем так, – решил Лавров, – вы направляетесь по реке искать пропавших, а я иду в полицию. В отличие от нас, они-то имеют полное право заглянуть на остров и произвести там поиски. Зачем отвлекать наших, если вопрос может решить местная полиция?

– Согласен, – кивнул капитан.

Полицейский участок, в котором примерно через час оказался Батяня,