К домику подъехал ещё мотоцикл, и кто-то громко спросил Борейко.

– Здесь! – крикнул капитан в окно.

– Ох, испугали меня! – даже вздрогнула от неожиданности Варя.

– Разрешите доложить, – раздалось из комнаты. – Батарея подходит.

– Воздухоплавательная команда не отстала?

– Никак нет! Аэростат и газгольдеры идут вместе с батареей. Здравствуйте, тётя Варя! – произнёс всё тот же голос. – У окна появилась высокая плечистая фигура запыленного офицера.

– Прошу познакомиться. Мой приёмщик Василий Александрович Зуев, или просто Вася, студент четвёртого курса технологического института в Петербурге, – представила она сёстрам офицера, который улыбался стоя перед открытым окном хатки.

Когда наконец денщики все вынесли из комнат, Звонарёва ещё раз осмотрела потолок, стены и, вздохнув, произнесла, обращаясь к сёстрам:

– Начнём с побелки. Где наша известь?

Через десять минут, переодевшись в белые халаты, все трое неумело, но старательно мазали кистями стены и потолок. За побелкой последовало мытье полов.

Выйдя из домика, Борейко со Звонарёвым и Зуевым потихоньку пошли на встречу батарее. Издали уже доносился гул многочисленных моторов. В темноте виднелась длинная цепь автомобильных фар. От неё отделилось десятка полтора светлых точек, и послышался треск мотоциклов.

– Это разведчики выехали вперёд, – пояснил Зуев.

– До утра расположимся всей батареей вдоль опушки леса, а с рассветом выясним, где поставить наши пушки, – решил Борейко.

– Слушаюсь! – вытянулись офицеры и пошли навстречу мотоциклистам.

Когда разведчики подъехали, поручик указал, куда вести батарею, и мотоциклисты умчались к подходящей колонне.

Через четверть часа подошли тягачи, влекущие за собой лафеты орудий на огромных колёсах с широченными пластинчатыми ободами. За ними на машинах отдельно везли тела орудий. Далее двигались несколько десятков автомобилей с солдатами, боеприпасами и хозяйственным инвентарем. В полуверсте за колонной, чуть проступая в ночной темноте, плыли по воздуху прикреплённый к автомобилям аэростат и два газгольдера. Лес сразу ожил, наполнившись шумом моторов и голосами людей. Прошло около часа, пока все разместились на указанных местах и суета постепенно начала утихать.

– Вели, Сергей Владимирович, разбить нашу палатку возле орудий, а ты, Вася, останешься около колбасы. Пуще всего смотри, чтобы поблизости не разводили огня, – распорядился Борейко.

Павленко, который всё это время вертелся около батареи и восторгался её техническим оснащением, идя к себе домой, с сожалением подумал: «Вот бы нам вместо лошадей да тягачи с мотоциклами! Можно было бы смело манёврировать, появляясь в неожиданных для противника местах. Вот это было бы дело!».

Когда он поравнялся с домиком лесника, то услышал громкий голос Звонарёвой, отчитывающей уполномоченного отряда.

– Опять Вы бог знает как долго копались, Герасим Зиновьевич! Если бы я заранее не приехал сюда, то до утра пункт едва ли был бы развёрнут. С такими порядками на войне мириться нельзя.

– Это уж моя забота, сударыня. Вы хирург, и прошу в мою административную деятельность не вмешиваться, – вспылил Емельянов.

– Ваше разгильдяйство граничит с преступностью! – громила Варя Емельянова.

На крик сбежались сёстры и начали успокаивать своего начальника и расходившуюся Звонарёву.

– Неужели Вы до сих пор всё ещё занимались побелкой? – подошёл к ним Павленко.

– И мытьем полов также, – добавила Ира. – У меня с непривычки страшно разболелась спина, не знаю, как я завтра буду работать.

– Отоспитесь до утра, – отозвалась Звонарёва, – на войне с усталостью не приходится считаться, – и с Ветровой вышла из домика.

– Боевая особочка, – кивнул Павленко вслед Звонарёвой. – Скоро Вас совсем загоняет, помяните моё слово.

– Зато с ней работать весело. Сама всё делает: белит, моет полы, не дерёт нос, держится с нами по- дружески, – сказала Ира.

– Муженёк её совсем другого характера – спокойный, выдержанный, простой и любезный. Мне эти «двенадцатидюймовые» офицеры определённо понравились, – проговорил Боб.

– А мне приглянулся Вася Зуев, – вскользь бросила Ира.

– Он, по-видимому, слишком много о себе воображает! – заметил Борис.

– Не больше, чем Вы!

Простившись с девушкой, Павленко направился ночевать на батарею. Солдаты спали прямо на земле около своих орудий, только дежурные телефонисты и дневальный коротали ночь около костра. К ним присоединился и прапорщик.

– Должно быть, скоро будет большой бой? – неторопливо спросил дневальный наводчик Солопов. – Больно много подвезли сюда всяких пушек. Даве баяли, что прибудут сюда пушки самые агромадные, какие есть в Расее.