Она растерла что-то ещё в маленькой ступке и бросила в котелок. Затем ополоснула руки, вытерла их фартуком и сказала мужу:

— А ты будешь сидеть здесь, Энгивук, пока я тебя не позову, ясно?

— Ладно уж, Ургл, — буркнул тот в ответ.

Жена гнома вышла наружу из пещеры. Прищурив глаза, она испытующе глянула снизу вверх на Атрейо.

— Ну? Похоже, нам уже гораздо лучше, а?

Атрейо кивнул.

Ургл забралась на выступ скалы, который был на уровне лица Атрейо, и уселась.

— Больше не болит? — спросила она.

— Пустяки, об этом и говорить не стоит, — ответил Атрейо.

— Ну, так как же? — не унималась Ургл, сверкая глазками. — Болит или не болит?

— Ещё болит, — признался Атрейо, — но это неважно…

— Мне важно! — фыркнула Ургл. — Как замечательно, когда больные говорят доктору, что важно, а что неважно! Что ты в этом понимаешь, птенецжелторотый! Если выздоравливает, тодолжноещё болеть. Если бы твоя рука не болела, она была бы уже мертва.

— Простите! — сказал Атрейо, вдруг ощутивший себя провинившимся ребенком. — Я только хотел сказать… то есть, я хотел поблагодарить.

— Ладно тебе! — грубо оборвала его Ургл. — Я всё же целительница. Я просто выполняла свой профессиональный долг. А Энгивук, мой старик, заметил у тебя на шее Знак Власти. Так что тут и раздумывать было не о чем.

— А Фалькор? — спросил Атрейо. — Что с ним?

— Кто это?

— Белый Дракон Счастья.

— Ах, вот как. Ещё не знаю. Ему досталось больше, чем тебе. Правда, он и сам покрепче. Думаю, обойдется. Почти уверена, что он поправится. Ему нужен покой некоторое время. Где же это вы набрались столько яду, а? И откуда вы вдруг взялись? И куда направляетесь? И кто вы такие?

Энгивук тем временем вышел из пещеры и слушал, как Атрейо отвечает на вопросы старой Ургл. Наконец он шагнул вперед и крикнул:

— Закрой свой рот, жена, теперь моя очередь!

Повернувшись к Атрейо, он снял шляпу, похожую на трубку, почесал свою лысину и сказал:

— Не сердись на неё за дурной тон, Атрейо. Старая Ургл частенько бывает грубовата, но намерения у неё не такие уж плохие. Моё имя Энгивук. А ещё нас называют двумя отшельниками. Слышал про нас?

— Нет, — признался Атрейо.

Энгивук как будто немного оскорбился.

— Ну ладно, — сказал он, — хоть ты и, видно, не вращаешься в научных кругах, скажу тебе определенно: если ты хочешь попасть к Уюлале в Южном Оракуле, то тебе не найти советчика лучше меня. Ты не ошибся адресом, мой мальчик.

— Не воображай так! — крикнула старая Ургл. Она слезла с выступа скалы, и, бурча себе под нос, скрылась в пещере. Энгивук пропустил её фразу мимо ушей.

— Я тебе всё объясню, — продолжал он невозмутимо. — Этот вопрос я изучал всесторонне на протяжении всей моей жизни. Специально для этого и была устроена моя обсерватория. Потом я издам большой научный труд про Оракула. Название будет: «Загадка Уюлалы, разгаданная профессором Энгивуком». Неплохо звучит, а? К сожалению, мне тут не хватает пары пустяков. И ты можешь мне помочь, мой мальчик.

— Обсерватория? — переспросил Атрейо, которому это слово было неизвестно. Энгивук кивнул, глазенки его так и сверкали от гордости. Жестом руки он пригласил Атрейо следовать за ним.

Меж громадных валунов ввысь бежала узкая извилистая тропка. На некоторых участках, где подъем становился очень крутым, были выбиты крошечные ступени, конечно, слишком маленькие для ног Атрейо. Он просто через них перешагивал.

И всё же ему понадобились все силы, чтобы не отстать от гнома, который шустро семенил впереди.

— Нынче светлая лунная ночь, — донесся до Атрейо его голос, — их будет видно.

— Кого? — переспросил Атрейо. — Уюлалу?

Но Энгивук только недовольно покачал головой и заковылял дальше.

Наконец они добрались до вершины скалы, похожей на башню. Тут была ровная площадка, и лишь с одной стороны возвышалось подобие природного бруствера или перил из каменной плиты. В середине этой плиты было отверстие, очевидно, вырезанное с помощью каких-то инструментов. Перед отверстием на штативе из корневища стоял маленький телескоп. Энгивук заглянул в него, покрутил какой-то винтик и слегка отрегулировал, потом довольно кивнул и предложил посмотреть Атрейо. Чтобы принять это предложение, Атрейо пришлось лечь на землю и опереться на локти.

Труба телескопа была направлена на большие ворота в скалах, причем так, что видна была нижняя часть их правой опоры. Там, в лунном свете, Атрейо увидел огромного сфинкса, воздвигнутого на высоком основании и совершенно неподвижного. Передние лапы его были львиные, задняя часть туловища — как у быка, на спине виднелись мощные орлиные крылья, а лицо по форме напоминало человеческое, хотя выражение этого лица отнюдь нельзя было назвать человеческим. Было трудно понять, улыбалось ли оно, отражало безмерную скорбь или полное равнодушие. Спустя некоторое время Атрейо показалось, что лицо исполнено безграничной злобы и свирепости, однако уже через миг оно создавало впечатление чистого веселья.

— Брось! — услышал он голос гнома возле своего уха. — Ничего не выйдет. Это с каждым случается. И со мной. Я за ним всю жизнь наблюдаю, но так и не разгадал. Теперь другой!

Гном стал вращать один из винтиков, и в поле зрения Атрейо сначала оказался пролет арки, за которым виднелась лишь бескрайняя пустошь, а потом — левая опора ворот, возле которой сидел второй сфинкс в той же самой позе. Его могучее тело в лунном свете сияло странным тусклым блеском, как будто оно было из расплавленного серебра. Казалось, этот сфинкс пристально и неподвижно смотрит на первого, точно так же, как тот, застыв, глядел в сторону второго.

— Они статуи? — спросил Атрейо тихо, не в силах отвести глаз.

— О нет! — ответил Энгивук, хихикая. — Это настоящие, живые сфинксы, да ещё какие! Для начала ты видел достаточно. Пошли, спускаемся обратно. Я тебе всё объясню.

И он прикрыл ладонью конец трубы, так что Атрейо больше ничего не мог видеть. Обратный путь они прошли молча.

Когда Энгивук с Атрейо вернулись к пещере, Фалькор всё ещё крепко спал. Старая Ургл тем временем вынесла маленький столик и расставила на нём всевозможные сладости, густые соки из ягод и растений, а также миниатюрные кружечки и кувшинчик с горячим благоухающим травяным чаем. Два крошечных светильника, заправленные маслом, дополняли картину.

— Садитесь! — скомандовала жена гнома. — Атрейо первым делом должен хорошенько поесть— попить, чтобы к нему вернулись силы. Одними лекарствами тут не обойтись.

— Спасибо, — сказал Атрейо, — я чувствую себя уже очень хорошо.

— Не перечь! — фыркнула Ургл. — Пока ты здесь, будешь делать то, что тебе

говорят, ясно! Яд в твоем теле нейтрализован. Значит, спешить тебе больше некуда, мальчик мой. Времени у тебя хоть отбавляй, пользуйся этим.

— Тут дело не только во мне, — возразил Атрейо. — Девочка Императрица при смерти. Может быть, теперь уже дорог каждый час.

— Ерунда! — пробурчала старушка. — Спешкой ничего не добьешься. Сядь! Ешь! Пей! Оп! Оп! Ну,