Наконец, австрийская парадигма радикально отличается от неоклассической в?вопросе о?соотношении между теорией и эмпирическим миром и о?том, что значит сделать предсказание. Действительно, для австрийцев тот факт, что научный «наблюдатель» не?в?состоянии получить субъективную информацию, которую децентрализованным образом постоянно открывают и создают «наблюдаемые» действующие субъекты?— предприниматели, являющиеся главной движущей силой социального процесса, служит обоснованием их мнения о?теоретической невозможности эмпирической верификации в?экономической науке. Австрийцы утверждают, что факторы, делающие социализм теоретически невозможным (они анализируются в?главах 5 и 6),?— это те самые факторы, которые объясняют, почему в?нашей науке неприемлемы эмпиризм, анализ издержек и выгод и утилитаризм в?его буквальном понимании. Более того, не?имеет значения, кто именно тщетно пытается получить жизненно важную практическую информацию?— ученый для подтверждения своих теорий или политический лидер для координации с?помощью приказов. Будь подобная информация доступна, ее можно было?бы в?равной мере использовать для обеих целей: как для переустройства общества с?помощью принуждения (типичное для социализма и интервенционизма социальная инженерия), так и для эмпирического подтверждения экономических теорий. С?позиций австрийской экономической теории социалистический, позитивистский или строго утилитаристский идеалы недостижимы по следующим причинам: во- первых, из-за огромных объемов информации; во-вторых, из-за природы ключевой информации (разрозненной, субъективной и неявной); в-третьих, из-за динамизма предпринимательского процесса (невозможно передать информацию, которую предприниматели еще не?создали в?процессе постоянного, новаторского созидания); и,?в-четвертых, из-за воздействия принуждения или научного «наблюдения» (которые искажают процесс предпринимательского порождения информации, препятствуют ему или просто делают его невозможным).

Те?же самые аргументы, которые ниже будут проанализированы подробнее в?связи с?историей дискуссии о?невозможности экономического расчета при социализме, могут быть использованы для обоснования идеи австрийцев о?том, что в?экономике теоретически невозможны точные предсказания (т.е. с?точным указанием места, времени и имеющие конкретную, эмпирическую природу). Наука не?может ничего знать о?завтрашних событиях, потому что они зависят главным образом от знаний и информации, которые предпринимательски еще не?порождены, а?потому и узнать их еще невозможно. В?экономике возможны в?лучшем случае общие прогнозы тенденций, которые Хайек называет структурными предсказаниями (pattern predictions). Такие предсказания носят исключительно качественный и теоретический характер и могут относиться, самое большее, к?возникновению рассогласованности в?общественной жизни вследствие институционального принуждения (интервенционизм и социализм) в?отношении рынка.

Кроме того, следует помнить, что во внешнем мире нет непосредственно наблюдаемых, объективных событий. В?соответствии с?субъективистским подходом австрийской школы в?экономической науке объекты исследования?— это просто идеи людей о?том, что они делают и к?чему стремятся. Такие идеи недоступны для непосредственного наблюдения, а?могут быть выведены на основе интерпретации исторических событий. Для истолкования социальной действительности, представляющей собой историю, для начала нужно иметь теорию, а?еще необходимо ненаучное суждение о?значимости (Verstehen, или понимание). Это суждение не?является объективным и у?разных историков может быть различным, что делает историю подлинным искусством.

Наконец, австрийцы исходят из?того, что эмпирические явления подвержены постоянным изменениям, вследствие чего в?социальных событиях нет ни?констант, ни?параметров, а?только «переменные», так что традиционная цель эконометрики и любой версии позитивистской методологической программы (от самого наивного верификационизма до наиболее изощренного попперовского фальсификационизма) достижима с?большим трудом, если вообще достижима. В?отличие от неоклассиков, вдохновляемых позитивистским идеалом, экономисты австрийской школы стремятся развивать свою дисциплину в?духе априоризма и дедуктивности. Сюда входит весь арсенал логическо-дедуктивных умозаключений, основанных на самоочевидном знании (аксиомы, подобные самой субъективной концепции человеческой деятельности, основные элементы которых являются плодом либо интроспекции и личного опыта ученого, либо считаются самоочевидными, потому что их невозможно оспорить, не?вступая в?противоречие с?самим собой) (Hoppe 1995; Caldwell 1994, 117—138). Согласно австрийцам, без этого теоретического арсенала ни?попытки дать последовательное и адекватное истолкование массы сложных исторических явлений, образующих социум и на первый взгляд кажущихся бессвязными, ни?описание истории прошлого или разработка видов на будущее (миссия предпринимателя) не?могут рассчитывать даже на минимальный успех. Отсюда идут та значимость, которую австрийцы в?целом придают исторической науке, и их попытки не?допустить ее смешения с?экономической теорией и установить корректное соотношение между этими дисциплинами (Mises 1957; Мизес 2007).

Для обозначения неоправданного применения методологии естественных наук в?области общественных наук Хайек использует термин «сциентизм» (Хайек 2003). В?мире природы существуют константы и функциональные связи, допускающие применение математического языка и проведение