уставился на него с опаской и почти нечеловеческой въедливостью. Но вскоре признал и, вежливо позевывая в сторону, предложил телефон. Алекс отказался, сославшись на то, что его ждут. Вряд ли она успеет почувствовать его приближение. Всё, чего он хотел, это встретиться лицом к лицу. Остальное казалось смутным, как шелковый муар утреннего неба.

Алекс начал подниматься по лестнице. Удивился, что слабые колючки в тех местах, где когда-то были сломаны кости, совсем перестали беспокоить.

*                      *                      *

Она собиралась быстро и методично – точно так же, как делала это все предыдущие годы. Сердце, странно екнувшее при пробуждении, успело присмиреть, пока она тщательно одевалась, ощупывая пальцами пуговицы и ремешки, упрямо встречая свой взгляд в каждом попадавшемся зеркале. Надобности в оружии не было, она даже хотела уничтожить документы, но в последний момент передумала: если всё удастся, они ей больше не понадобятся, но если опять придется ждать? Нельзя полагаться на случай.

Взяв с трельяжа водительские права, девушка засунула их во внутренний карман плаща. Всё было готово.

*                      *                      *

Алекс думал снять напряжение пешим подъемом, но ничего не вышло. Уже на втором этаже голова начала кружиться; в крови шрапнелью засвистел адреналин. Кое-как одолев лестницу, Райн остановился на последнем пролете и тяжело привалился к стене. Слабость развернула синюю мерцающую портьеру, ткань забила горло и легкие. Через секунду он понял, что падает.

*                      *                      *

Она бесшумно выскользнула в коридор и заперла дверь. Затаилась. Вокруг было пусто, инстинкт спал. Повернула к лифту, но внезапно передумала: трудно будет разминуться при встрече с неподходящим человеком. Быстро двинулась к лестнице.

*                      *                      *

Алекс падал и падал, но движение не прекращалось. Он мчался по разноцветным нитям, но не владел ни собой, ни ими. Незнакомые голоса, от которых сжималось сердце, смеялись, кричали, убеждали, но он не понимал ни слова. Один голос был громче остальных. Он был как хлыст и как объятие.

*                      *                      *

Она вышла на лестницу и остановилась. Кровь превратилась в ледяное молоко и прилила к вискам.

Она не желала этого видеть.

«Уходи».

На полу лежал человек в сером плаще, лицом вниз. Белые волосы сливались с фальшивым мрамором – он словно тонул в нем. Она не могла отвести глаз.

«Надо идти. Остальное не имеет значения».

Он был без сознания, но выглядел, как мертвый.

«Я не должна вмешиваться. Это не для меня».

Его сердце не бьется двадцать секунд. Двадцать одну. Двадцать две.

– Да провались оно всё...!

Перескакивая через ступеньки, она бросилась вниз.

*                      *                      *

Нити взвились, отторгая его всем соцветием разом, и Алекс рухнул в темноту. В странную темноту, заполненную облегчением. Знакомый морской ветер, аромат песка и мокрой гальки с тихим шелестом окружили его, как старые друзья. И он наконец-то увидел океан, заполненный малиновым сиянием от окоема до окоема...

*                      *                      *

– Тише... Не пытайся встать. Лежи.

Всё, что он мог – это приподнять веки. Неоновый свет, искажаясь, падал в расширенные зрачки. Он запоминал, искал за ним прочные очертания. Чья-то рука закрыла глаза, опрокидывая обратно в лазоревую дымку.

Алекс почувствовал, как сквозь иллюзорные воды маленькие ладони тянутся к его вискам, сжимают их. Он ощутил себя, словно в раковине, внутри него гудел океан. Преодолевая слабость, снова постарался видеть, но реальность проваливалась под ним, как талый снег. Сквозь смазанные