Он, не успев толком удивиться, помчался вперед, отпуская на свободу скрытые силы.

Зубров взбежал по склону и прыгнул в овраг, проскочил его, снова взобрался, пересек узкую лесополосу и гигантскими прыжками понесся через скошенное поле. Вслед не прозвучало ни единого выстрела или крика. Ветер и капли дождя били в лицо, ноги не успевали вязнуть во влажной земле. В голове — ни единой мысли, только тревожное изумление.

Добежав до конца поля, он свернул на грунтовую дорогу и помчался между двумя тракторными колеями. Когда дорога закончилась, свернул на луг, спустился по склону к шоссе, — там к счастью не оказалось машин. Пробежав километра полтора по асфальту, снова свернул на поле. В отдалении виднелась посадка. Добравшись до нее, он заскочил в заросли и, отыскав небольшую полянку, ссадил девушку.

— Кто вы такая? — крикнул Зубров, тяжело дыша.

С того момента, как девушка дернула стоп-кран, прошло не больше десяти минут, но теперь они были на порядочном отдалении от железной дороги — километрах в семи, а то и больше — попробуй, разберись при таких-то скоростях. Даже если милиция и станет преследовать, то прибудет сюда не раньше, чем через час.

Рыжая посматривала по сторонам, оправляя на себе красное клетчатое манто. Она что-то обдумывала.

«Какого черта я притащил ее сюда, эту подсадную утку!» — мелькнуло в голове Зуброва. Впрочем, предположение он тут же отверг. «Да какая там утка? Что я, иностранный шпион какой-нибудь, чтобы со мной в игры такие играть?»

Нет, он даже не крамольник, вроде Инзы Берка. С их точки зрения Зубров — заурядный хулиган. Тогда кто же она такая?

— А ты совсем меня не помнишь? — спросила девушка с надеждой.

«Выговор странный, — подумал он, разглядывая ее. — Эстонка? Нет, все-таки она в самом деле какая-то агентка…»

У нее были огромные миндалевидные глаза редкого серебристо-болотного цвета. В чертах худого, вытянутого лица читались воля и даже некоторая жесткость. Вместе с тем, губы были хоть тонкими, но по- девичьи нежными. Зубров впервые видел такое необыкновенное лицо, и в самом деле у него было чувство, что они где-то виделись. Разве что в прошлой жизни.

Растирая руки, он обошел ее со всех сторон и сказал:

— Запомнил бы, если бы раньше встречал.

Он старался говорить сурово, однако из-за бега и внезапно нахлынувшего волнения голос дрогнул.

«Агентка» усмехнулась и тронула пряди волос.

— Маскировка.

Она стащила парик, и волна молочно-белых волос упала ей на плечи.

Зубров отошел к серым зарослям кустарника и, раздвинув ветви, посмотрел на поле. Там никого не было. Вернувшись, он продолжил рассматривать девушку.

— Что-то в тебе не так, — сказала она. — Ах да! Дошло! Раньше взгляд не был таким… серьезным.

«Нет, не агентка, — Соседка по дому или бывшая однокурсница, — предположил Зубров. — Может, она из Багровска? Зачем я ее притащил?»

— Не тяни резину, — сказал он. — У меня времени в обрез, некогда твои шутки слушать. Говори, откуда меня знаешь.

— Как всегда, недоволен. — Она игриво улыбнулась. — И все же за эти несколько дней твои манеры стали получше.

Она снова заговорила на незнакомом языке.

— Ну, хватит, — проворчал Зубров. — Я тебя не понимаю.

Но она, не сводя с него взгляда, продолжала говорить, старательно артикулируя. Впрочем, некоторые слова показались ему знакомыми.

«Не эстонский, — подумал он, припомнив, как Томас Роосаар разговаривал по телефону со своими домашними. — Раз слова знакомые, должно быть, языковая группа родственная. Йорупский, что ли?».

— Ты все забыл, — разочарованно вздохнула девушка и, собрав волосы в пучок, снова нахлобучила парик. — Ладно, раз уж не вышло с ходу, без толку объяснять на пальцах, что происходит. Давай сперва поищем место понадежнее, что ли?

День клонился к вечеру. Дождь уже не моросил, но было холодно.

— Что за место? — недовольно спросил Зубров. Ему не нравилась перспектива снова тащить на плечах незнакомку, которая пудрит мозги. Куда разумнее бросить ее тут и топать в сторону Босфорска?

— Да хотя бы в город вернемся, — предложила девушка, словно догадавшись о его планах. — У меня квартира в Шестом микрорайоне. Никто и не подумает тебя там искать.

— Слушай, ты, — он стал выходить из себя. — Хватит меня за нос водить. По-твоему, я идиот? Свалилась на голову, а теперь еще командует. А знаешь, что меня милиция всюду ищет? Преступник я… И очень опасный. Бешенный! Видала, как бегаю? Тебе не странно, что я могу так быстро бегать?

— Привычно, — пожала плечами девушка. — Иногда ты бегал и быстрее.

Ну, все! Терпению есть предел! Он заскрежетал зубами и шагнул к ней.

— Так! Или выкладываешь все, что тебе известно, или остаешься одна в лесу.

— Хорошо, хорошо, — быстро заговорила она. — Не знаю, кем ты себя считаешь, но ты все равно не он. Скажем так: ты — жертва иллюзий, твоя жизнь придумана. В городе все поддельное, все вокруг — игра. Все, кто был в электричке, — ненастоящие. Они — марионетки! В самом прямом смысле. Ну что, как тебе такое?

Зубров смотрел на нее, скрестив руки на груди и склонив голову. Девушка молчала, видимо, ожидая, что он скажет, но в голову ему ничего не пришло, кроме одной единственной дурацкой фразы, кажется, почерпнутой из курса политэкономии: «Основу федеративного государства составляет совокупность духовно и экономически мотивированных человеческих сообществ».

— Так, — сказал он после минутного раздумья. — Я должен знать, как тебя зовут.

— Для тебя я Руна. А для них, — она кивнула туда, откуда они только что прибыли, — для них — Флора Гахраманова.

— Хм… А моё имя… ты его знаешь?

— Здесь?.. Зубров Орест Крофович. Услыхала около часа назад, когда по Алгирску объявили розыск. Все приметы на тебя указывали. А потом сообщили, что видели, как ты в сторону вокзала вышагивал. Объявили, что опасен, группу захвата выслали. Бедный, куда ж ты ехать думал?.. Ага, я же не сказала, что тоже в милиции работаю, диспетчером. За коммутатором сижу, вот уже неделю, с тех самых пор, как мы с тобой в дурдом этот угодили. Надеюсь, меня никто не опознал. Те оперативники в электричке… они видели меня со спины.

Зубров взял девушку за плечи и заглянул ей в глаза.

— Так, Руна-Флора. Вот что я думаю. Раз уж ты меня нашла, значит, я тебе для чего-то нужен.

Она молчала, и он подумал, что сейчас она расколется и начнет выкладывать свои коварные планы, но девушка только улыбнулась.

— Ладно, — сказал он. — Если так, то справедливости ради и я должен решить: а нужна ли мне ты? Резонно? Так что давай сейчас ты будешь говорить, а я — слушать. Ну! Только постарайся быть убедительной.

— Ты прав, — согласилась она. — Я не так начала. Просто теперь тебя не узнать. Надо привыкнуть к этой твоей рассудительности. Прежде ее тебе так не хватало… прости. Кажется, у меня единственный выход — выложить все начистоту. Раз так, то с того и начну, что никакой ты не Зубров на самом деле, а бигем по имени Сигурд Дзендзель, охотник-мутант.