– Не-е-ет, мы приходили сюда весной! Я не могу похвастаться, что мужчины проявляют ко мне интерес. Олег был единственным, кто приглашал меня на прогулки. Эти редкие часы, проведенные с ним, я запомнила хорошо. Он умел рассказывать о Москве, о ее прошлом, как о живом существе. Знаете, как он называл городские подземелья? Утробой, которая вынашивает адские плоды.

– Мрачные внутренности большого города, – усмехнулся Смирнов. – Клоаки и трубы, где обитают гномы, оборотни и призраки! Где знаки каббалы красуются на стенах старых тоннелей, а под сырыми сводами этой преисподней творят свои черные дела служители сатаны!

Люся приложила ладони к горящим щекам.

– Не понимаю, вы иронизируете или говорите серьезно? – наивно спросила она.

– Я и сам не знаю! А зачем Хованин приводил вас сюда?

Девушка пожала узкими плечами, ее волосы покрылись мелкими каплями дождя. Сыщик раскрыл над ней предусмотрительно захваченный с собой зонт.

– Он не объяснял. Просто показывал мне эти места. Город так разросся! Посмотрите: разве можно представить, что здесь, на обрывистом берегу реки, посреди дубовой рощи стоял монастырь с могучими стенами и башнями, золотыми куполами, величественной колокольней? Он видел нашествие хана Тохтамыша и Куликовскую битву. А преподобный Сергий Радонежский приезжал сюда беседовать с иноками...

– Ка-а-ак? – не в силах скрыть удивления, перебил Всеслав. – Куликовскую битву? Но... каким же образом, позвольте спросить?

– Для меня это тоже было открытием, – улыбнулась Уварова. – Олег рассказал, что при прокладке заводского коллектора и других подземных работ строители находили множество костей и черепов, причем останки явно принадлежали людям молодым.

Всеслав вспомнил, как Ева читала ему выдержки из исторических книг, где речь шла о Симоновом монастыре.

– Правильно! – воскликнул он. – Всем известно, что в обители захоронили героев Куликовской битвы, но их тела привезли откуда-то из Тульской области. Тут, в церкви Рождества Богородицы, покоятся и троицкие иноки Пересвет и Ослябя.

– Бесспорно. Хотя Олег изучал летописи и сделал вывод, что привезти столько тел с поля боя было немыслимо, учитывая отсутствие скоростного транспорта, расстояние и количество погибших. Значит, если захоронение находится здесь, то и битва была неподалеку. Кстати, возможно, мы с вами стоим на могилах бывшего Симоновского кладбища! – увлеченно говорила Люся. – В этой священной земле лежат князья Мстиславские, Урусовы, Бутурлины, Нарышкины, Мещерские...

Она перечисляла славные фамилии, а листья неслышно срывались с ветвей, порхали золотистыми бабочками в сыром дождевом воздухе и падали на мокрую траву. Невесомая завеса измороси стояла над последним безымянным пристанищем представителей громких фамилий.

– Я слышал, кладбище пришло в упадок еще до революции, – блеснул эрудицией Смирнов. – Заводы, нефтяные и керосиновые склады превратили окрестности монастыря в замусоренную, задымленную слободу.

Уварова согласно кивала, посвящала его во все новые подробности. Потом она повела сыщика по длинному проходу между заводскими корпусами и постройками к западной стене монастыря.

– Тут, над рекой, Олег показывал мне остатки башни с потайным ходом. Он обрушился еще в середине девятнадцатого века. Я уже не могу найти того места, – сокрушалась Люся. – Надо было внимательнее смотреть.

Без толку побродив по руинам, девушка и Смирнов замерзли и промокли. Они все же отыскали затерянный среди динамовских цехов золотой купол церкви, вошли, постояли, ощущая непонятные горечь и стыд. Надгробия монахов-воинов, посланцев Сергия князю Дмитрию Донскому, слабо белели в полумраке. Пахло ладаном, строительной пылью, горячим воском.

– Пойдемте, я покажу вам трапезную, – шепнула Уварова и потянула Всеслава за рукав. – Ее более- менее привели в порядок.

Прогулка по монастырю затянулась. Люся перескакивала с одной темы на другую, а Смирнов все яснее осознавал, что ни на шаг не продвинулся вперед в своем расследовании.

Побыв под дождем, утомившись, они проголодались, и сыщик пригласил девушку в кафе, согреться, обсохнуть и пообедать.

За едой Люся продолжала болтать, охотно отвечая на вопросы Всеслава. Он ей понравился: вежливый, обходительный и очень красивый.

– Я не могу поверить, что Олега больше нет, – призналась она. – Кажется, он просто уехал надолго. Как это странно – умереть! Разве можно вот так взять и исчезнуть? Я не говорю о теле... гроб, похороны и все такое. Но вот Пересвет, например, – смотришь на его могилу и не веришь, что он там! Он продолжает существовать... где-то, куда мы не способны заглянуть. – Люся помолчала. – Знаете, чему меня научил Олег? Относиться к жизни как к нераскрытой тайне, которую еще познавать и познавать.

Горячий борщ со сметаной оказался вкусным, как и кулебяка, заказанная Смирновым специально для Люси. На сладкое он предложил ей попробовать гурьевскую кашу.

– А вы хорошо разбираетесь в еде, – сказала она, отдавая должное всем блюдам. – Я привыкла обедать в «Макдоналдсе» бутербродами и кока-колой. Олег тоже предпочитал перекусить где-нибудь на скорую руку.

В маленьком зале кафе, отделанном под трактир, было тепло и уютно. Печка сияла пестрыми изразцами, на буфетной стойке стояли пузатые медные самовары. К чаю подавали наколотый кусками сахар – вприкуску. Уварова восхищалась большими чашками и блюдцами на старинный манер.

– Последние две недели вы не замечали в поведении Олега каких-либо странностей? – спросил сыщик.

– Нет. Может быть, он был задумчив больше, чем обычно.