его старого помощника, внутренне убеждённый, что глубинный гном никогда не выдаст его. Он напомнил себе, что существовал ряд практических причин, чтобы отпустить Флиндерспельда на свободу. Прежде всего, если К'арлинд подвергнется действию очередного заклинания правды, то сможет честно сказать, что глубинный гном ушёл по собственному желанию и не ощутил никакого вреда. И если ему когда-нибудь в будущем понадобится услуга Флиндерспельда, при умелой манипуляции, его благодарность можно будет превратить в чувство долга.
Тем не менее, К’арлинду будет его не хватать.
Мужчина отбросил эту мысль в сторону. Не время для сантиментов. Ему следовало сосредоточиться на главной задаче: встретиться с Куилью и заполучить место в её Доме.
Куилью смотрела на спутанные переплетения металла, изъеденные останки кольчуги, прошедшей сквозь пищевод червя-падальщика. Казалось, теперь тайна внезапного исчезновения новообращенной жрицы была раскрыта. Не было никакой надежды найти Талести живой. Не было даже остатков костей – лишь несколько кусочков кольчуги и деформированная глыба серебра, что когда-то была священным символом.
- Слезы Эйлистри, - пробормотала Куилью, - очистите ее душу...
Рядом с ней Илджрина повторила благословение.
Оружейница храма была крошечной женщиной, стройной как прутик, с тонкими чертами лица и высокими изогнутыми бровями. Ее голос был высоким, почти писклявым, как у ребенка. Однако мускулы её были крепки, словно канаты, а навыки владения мечом были известны всем. Ей была доверена оборона Променада и забота об одной из его реликвий - поющем мече, который был вместе с Куилью в битве против воплощения Гуанадора. Она носила его всегда, в ножнах на спине.
- Почему вы вызвали меня? - спросила Куилью. – По-моему, тайна исчезновения новенькой теперь предельно ясна. Червь-падальщик сожрал её и бросил здесь останки.
- Патруль, когда обнаружил это, рассудил точно так же, - ответила Илджрина, - пока они не произнесли песнь провидения. И вот тогда они обнаружили ещё кое-что, но не захотели это трогать. Попробуйте сами - и увидите.
Куилью спела короткую молитву, сделав пасс ладонью вниз над искореженной кольчугой. Появилась аура вокруг овального предмета, похороненного под бесформенной массой. Он светился мерцающим пурпурным светом, испещренным узором из черных линий.
Щелкнув пальцами, она подняла предмет на уровень глаз. Крутанула пальцем, переворачивая его. Линии магической силы проходили по поверхности пурпурной ауры туда-сюда, на какой-то миг рисунок стал напоминать паутину - и тут же сформировался в подобие схематичной руны древнего языка Детек. Аура тоже продолжала мерцать, переходя от небесно-голубого к мрачно-пурпурному. Куилью прочла заклинание для анализа двеомера, но словно какая-то сила шевелила нити Плетения, и музыка, производимая обсидианом, превращалась в какофонию перемешанных нот. Она могла уверенно сказать, что в драгоценном камне содержалось какое-то заклинание призыва, но что-то не позволяло ей узнать больше. Это было почти то же самое, как если бы магический предмет был в руке заклинателя, воля которого работала против неё, хотя и так было ясно, что никакого чужого заклинателя тут нет.
Куилью прекратила свое заклинание прорицания. Линии магической силы, которые оно показывало, исчезли. Предмет вновь выглядел всего лишь как отполированный овал из черного обсидиана.
- Никогда не видела ничего подобного, - сказала Илджрина.
- Как и я, - кивнула Куилью. – Хотя мне ясно, что это одна из форм магии драгоценных камней - и ей много тысяч лет, судя по древней форме этой руны.
- Что это за слово?
- Это зависит от того, высекли ее дварфы или гномы. Она читается как
Илджрина мягко повторила эти слова.
- Вы думаете, это своего рода ловушка?
Куилью медленно покачала головой:
- Вряд ли. Или она сработала бы сейчас, или была бы вызвана прикосновением. – Она мягко опустила камень обратно на землю. Потом нагнулась и стала изучать место, откуда его подняла, дыру в кучке ошметок кольчуги. - Это двигали?
- Нет, Леди.
- Видите этот кусок на том месте, где лежал камень? – указала Куилью. - Он выглядит как фрагмент кожи. Я уверена, что Талести несла камень в своем мешочке, когда погибла. Если так, она, должно быть, дотрагивалась до него - не вызвав при этом никакой ловушки, - она выпрямилась. - Сейчас вопрос состоит в том, где же новенькая его подобрала? Её тело, вероятно, пробыло какое-то время внутри падальщика. Она могла найти камень где угодно...
Промолвив это, она вытащила из одного из своих карманов мягкий кожаный мешочек и положила его рядом с камнем на земле. Подтолкнула камень внутрь щелчком кинжала, потом потянула магические завязки, закрывая мешочек.
- Мы недалеко от того места, где была убита аранея, - заметила Илджрина. – Думаете, камень может быть связан с Селветаргтлин?
- Я надеюсь, именно это Холардин и сможет нам рассказать.
*****
Глаза закрылись, друид Хоралдин возложил руки на камень, вынутый Куилью из кармана. Он лежал на его своеобразном рабочем столе - толстой кристаллической плите, опирающейся на ножки двух огромных древних грибов. Живые грибы росли по стенам и потолку - друид каким-то образом умудрялся выращивать их прямо на твердом камне.
Хоралдин и сам был бледен, словно гриб, его кожа – кожа лунного эльфа – практически сияла белизной. Иссиня-черные волосы были спутаны, словно лишайник, и свисали до пояса. Одна из его рук с тонкими пальцами двигалась с трудом. Жрицы вылечили его, искалеченного кораблекрушением и брошенного работорговцем, и друид до сих пор был им благодарен. Со времени своего спасения из Скуллпорта он жил в Променаде, среди верующих. Все еще поклоняясь Лорду Листьев, он столь же искренне служил и Эйлистри.
Еще момент - и его глаза резко открылись.
- Ваша жрица действительно трогала камень, - сказал он. - Она подняла его с плоского ровного каменного пространства – по звуку похоже, что с пола, но не берусь утверждать, где именно. - Он говорил мягко, почти шепотом – привычка, сформировавшаяся почти за столетие уединенной жизни в лесу. - Незадолго до того, как его тронула жрица, камень держал паук-оборотень. До него - дроу с «ногами», растущими из затылка – думаю, это может означать косу - и «сияющей грудью». Возможно, в отполированном нагруднике.
- Селветаргтлин? - спросила Куилью. Последователи Чемпиона Паучьей Королевы были известны своими заплетенными косами.
- Возможно. Камень не различает этого. До того, как его держал дроу с косой, камень лежал под брюхом большого крылатого черного существа – похоже, что много столетий. Дракон, я думаю. С раной на боку, никогда не заживающей. Задолго, очень задолго до этого – полагаю, несколько тысячелетий – камень высекли маленькие, коричневые руки. У резчика была серая борода и заостренные уши. Он полировал камень, пока тот не стал ровным, и наполнил его своим волшебством. До этого камень был отбит от большой скалы в каменоломне и прошел через множество рук, прежде чем попасть к тому, кто сделал
