Холодная ярость охватила Рэкфорда. Он считал Алека своим другом и не мог допустить, чтобы какие-то уголовники обращались с ним подобным образом.

— Не волнуйтесь, миледи, я быстро улажу дело. Мне не раз доводилось разбираться с этим алчным отродьем. Я знаю, как заставить этих акул…

Но Джесинда не дала договорить.

— Подождите, — остановила она лорда, положив ладонь на его руку. — Прошу вас, выслушайте меня до конца. Алек ничего никому не сказал, и тем более Лиззи. Но позапрошлым вечером, когда все мы были в театре, эти негодяи снова явились к нему, чтобы требовать денег. Лиззи слышала их угрозы и потребовала у Алека объяснения.

— Эти мерзавцы осмелились прийти сюда? — спросил Рэкфорд, задыхаясь от ярости. Мысль о том, что отпетые уголовники переступали порог дома, где жили невинные девушки, молодая герцогиня и маленький Морли, привела его в ужас. Он знал, что могли натворить эти негодяи.

Джесинда кивнула.

— Лиззи сказала, что они подошли к решетке ворот. Она и Алек сидели в это время на веранде и играли в вист. Бандиты подозвали брата к себе, и, после того как они ушли, Лиззи потребовала, чтобы он все рассказал. Она была вне себя от страха, поскольку слышала, что эти парни угрожали убить Алека.

— Надеюсь, мисс Карлайл сразу же сообщила обо всем его светлости?

— Нет. Алек взял с нее слово хранить услышанное в тайне. Лиззи никогда не нарушит данную клятву. Такой уж она человек. На следующий день она явилась к Роберту и попросила, чтобы он передал все деньги, которые оставил ей отец. Она сказала Роберту, что хочет открыть собственное дело, о котором давно мечтала. Лиззи действительно собиралась как-то организовать мастерскую, в которой можно было бы реставрировать и переплетать старые редкие книги, а потом продавать их коллекционерам. И она солгала Роберту, что намеревается для начала купить несколько дорогих средневековых рукописей. Брат расспросил его о ближайших планах. Убедившись, что она серьезно настроена открыть переплетную мастерскую, он передал ей деньги, завещанные ее отцом, хотя Лиззи еще не исполнился двадцать один год. Это была скромная сумма, но Лиззи… — Карие глаза Джесинды наполнились слезами. — Она отдала все деньги Алеку, чтобы тот выплатил долг и спас свою жизнь.

— И он проиграл эти деньги в карты? — мрачно спросил Рэкфорд.

— Нет. Мой брат не настолько жесток, чтобы поступить подобным образом. Он не мог принять деньги от Лиззи. Она говорит, что отдала ему их вчера в десять часов утра. Он ушел, чтобы погасить свой долг, и не возвращался целые сутки. Сейчас его, кстати, тоже нет дома, он куда-то уехал. Алек сегодня вернул Лиззи деньги, заявив, что не может принять их.

— Меня это не удивляет, — пробормотал Рэкфорд. Джентльмен, который сделал бы это, покрыл бы себя несмываемым позором. — Значит, Алек так и не вернул деньги ростовщику? Или он нашел другой способ погасить долг? Я мог бы помочь ему…

— О, вы угадали, он достал деньги, — с горечью сказала Джесинда и отвела глаза.

— В чем дело, Джесинда? — с беспокойством спросил Рэкфорд. — Что еще натворил Алек?

— Он превратился в… — Девушка осеклась и покраснела.

— Договаривайте, любовь моя, не останавливайтесь на полуслове!

Джесинда бросила на лорда печальный взгляд.

— Его долги оплатила леди Кэмпион, — прошептала Джесинда, сгорая от стыда. — О Боже, Рэкфорд, сегодня утром, возвращая Лиззи деньги, Алек сказал всю правду! Он признался, что провел ночь с баронессой, и заявил, что будет ее любовником до тех пор, пока она этого хочет!

Глаза Рэкфорда стали круглыми от изумления.

— И как Лиззи восприняла это?

— Она в полном отчаянии.

Джесинда всхлипнула, и Рэкфорд, обняв ее, нежно поцеловал в лоб.

— Пойдемте к ней, — сказал он.

Джесинда кивнула. Следуя за ней по коридору, рэкфорд размышлял о том, чем он может помочь Лиззи.

В конце концов Алек честно поступил с ней. Он во всем признался, не стал утаивать от нее горькую правду. Да, Алек жестоко обошелся с Лиззи. Но Рэкфорд понимал, что он решился на подобный шаг, потому что ему было невыносимо стыдно принять от нее завещанные отцом деньги.

Уж лучше пренебречь чувством собственного достоинства, став игрушкой в руках богатой светской львицы, чем утратить совесть и честь, приняв жертву невинной девушки.

— Подождите меня здесь, — сказала Джесинда, когда они остановились у дверей, ведущих в комнату Лиззи. — Сначала я поговорю с ней сама.

Джесинда удалилась. Вскоре до слуха Рэкфорда долетел ее умоляющий голос и рыдания Лиззи.

— Прошу тебя, Лиззи, выйди на минутку. Тебя хочет видеть лорд Рэкфорд.

— Я не могу, мне надо упаковать вещи. Передай ему, пожалуйста, мои извинения…

— Куда ты собираешься ехать?

— В Йорк, к миссис Хастингс.

В голосе Лиззи слышался надрыв. У Рэкфорда сжалось сердце.

— Я открою переплетную мастерскую, чего бы мне это ни стоило! — воскликнула она. — Он еще услышит обо мне! И когда я разбогатею, он приползет ко мне на коленях! Но я рассмеюсь ему в лицо, потому что он… потому что он — проститутка!

Ярость Лиззи сменилась отчаянием, и она разрыдалась.

— О Боже, — прошептал Рэкфорд. Ему было искренне жаль добрую милую мисс Карлайл.

Несмотря на просьбу Джесинды подождать в коридоре, лорд решительно открыл дверь и, миновав небольшую гостиную, оказался в спальне Лиззи.

— Добрый день, — сказал он, обращаясь к бледной заплаканной девушке.

Увидев его, она разразилась новым потоком слез. Рэкфорд молча обнял ее и прижал к своей груди, давая возможность выплакаться. Подойдя к ним, Джесинда положила руку на плечо подруги, стараясь утешить ее.

— Лучше бы мне никогда не встречаться с ним! — сквозь слезы сказала Лиззи. — Я ведь с самого начала знала, что он мне не пара, что он в отличие от меня знатного происхождения. Он — сын герцога, а я — всего лишь дочь управляющего имением. Теперь я понимаю, почему он называет меня Битс: это пренебрежительное имя. Он обращается ко мне так потому, что считает маленькой и недостойной уважительного отношения. Я ничего не значу для него.

— Перестань, Лиззи, ты прекрасно знаешь, что настоящий отец Алека был актером, — промолвила Джесинда, гладя подругу по плечу.

— А где сейчас Алек? — спросил Рэкфорд.

— В клубе «Уайте», — ответила Лиззи, утирая слезы.

— Я поеду туда и поговорю с ним.

— Тут не о чем говорить.

— Пусть Рэкфорд попробует, Лиззи, — сказала Джесинда. Взгляд ее карих глаз исполнил Рэкфорда решимостью. Ему хотелось заслужить похвалу возлюбленной.

Вспомнив уроки этикета, Рэкфорд подвел Лиззи к креслу, усадил ее и быстро вышел из комнаты, оставив безутешную мисс Карлайл на попечение Джесинды. Рэкфорду предстоял трудный разговор с Алеком. Удастся ли ему образумить этого повесу?

Клуб «Уайте» находился неподалеку от дома Найтов. Рэкфорд быстро нашел Алека. Тот сидел за столиком со своими приятелями и пил бренди. Поймав на себе суровый взгляд лорда, он нахмурился. Чувство вины не давало ему покоя, как бы он ни пытался его заглушить.

— Смотрите, кто к нам пожаловал! — с усмешкой воскликнул он. — Сам лорд Рэкфорд!

— Будьте столь любезны, господа, оставьте нас наедине, — обратился Рэкфорд к сидевшим за столиком молодым шалопаям.

Но они не сочли нужным выполнить его просьбу. Рэкфорд был новичком в высшем свете Лондона и еще не заслужил авторитета. Однако Алек жестом приказал приятелям оставить его одного, и их как ветром сдуло.