Момент удобный, тянуть нечего. А то еще удерут.
Привстав на колене, швырнул гранату по крутой траектории в первую пару и дал длинную очередь по второй. Потом резко упал в ямку и спрятал голову.
Едва саданул взрыв, вскочил на ноги и рванул вбок, забирая к первой паре. Когда глаза выхватили распластанные в траве тела, палец вдавил спусковой крючок. Длинные очереди исполосовали наемников вдоль и поперек.
Сбоку ударила короткая очередь уцелевшего наемника. Я упал, перекатился, сумев занять позицию за телами убитых. Тут же бросил вторую гранату, скорее наугад, чем прицельно. Главное – не попасть, а заставить врага залечь и не стрелять.
И опять, едва грохнуло, стартовал по диагонали, наводя карабин в сторону предполагаемого местонахождения противника. Тот лежал метрах в пяти от своего товарища. Лицо залито кровью, правая штанина изорвана, сквозь ткань видна изуродованная нога. Карабин выпал из его рук, наверное, оставили силы. Добив его короткой очередью, проверил второго. Потом сменил магазин у своего карабина, обшарил трупы, забрал гранаты, вытащил из-за пояса у одного пистолет (импортный «кольт» старой модификации) и побежал к роще.
Перебежка, падение, перекат, осмотр, перебежка, падение, перекат, осмотр… Кто знает этих парней – может, они выставили еще один заслон? С них станется… Так что семьдесят метров я преодолевал в три этапа.
Влетев в рощу, тут же принял влево, пошел от дерева к дереву, прислушиваясь к шуму боя и высчитывая, где могут быть минометчики. Вряд ли на самом деле их оставили далеко позади.
Между тем бой не стихал. Гранаты больше никто не кидал – видимо, обороняющиеся сумели отбросить противника. Только какой ценой?
Миномет все бил и бил, словно хотел побыстрее выпустить весь запас мин и отдохнуть после напряженной работы. Вдали стрекотали крупнокалиберный пулемет и «скиф» отряда.
Я уже прилично углубился в тыл противника, бой гремел где-то позади и правее. Деревьев стало меньше, и росли они небольшими кучками. А между ними светлели приличных размеров прогалины. Грибная Плешь – как прозвали это место жители поселка. Мало деревьев и бесчисленное множество грибов.
«Отличное место для позиции миномета. Деревья не мешают, и обнаружить трудно».
Сбавив темп, я пошел медленнее. Позади метров триста. Наверное, где-то рядом…
Мысль еще не до конца оформилась, когда глаз зацепил резкое движение справа. Я шагнул обратно за дерево, присел, затем залег. Чуть отодвинул ветку низкорослого куста и выглянул наружу.
В центре соседней плеши на небольшом взгорке стоял миномет. Стандартный «поднос»[9] калибра восемьдесят два миллиметра. Конечно, здесь он носит другое название, но суть дела от этого не меняется.
Возле него копошились пять человек. Наводчик, заряжающий, подносчик мин. Чуть позади сновал четвертый, таскал ящики от небольшого кургузого грузовичка незнакомой марки к взгорку. Метрах в пяти от миномета с биноклем на шее и радиостанцией в руке стоял еще один. Судя по всему, командир расчета. Радиостанция понятна – связь с начальством, с корректировщиком. Но бинокль зачем? Хоть и взгорок, хоть и деревьев впереди немного, но увидеть поселок отсюда нельзя. Или он все же видит взрывы?..
Не став ломать голову над несвоевременными вопросами (что видно в бинокль и как протащили сюда машину?), я сменил положение и приготовился к броску. Одновременно прикидывая план действий. Надо все сделать быстро и без большого шума. Положить солдат, взорвать миномет и свалить. Можно еще и машину подорвать.
По прямой до плеши метров восемьдесят. Между мной и минометчиками узкая полоска деревьев, за ним открытое место – метров тридцать. Можно и гранату добросить…
Я уж хотел покинуть укрытие, когда вдруг заметил сидящего впереди, на этой самой полоске под деревом, бойца. Не смени он положение, хрен бы разглядел. Наемник сидел в тени, под веткой, враз и не различишь. Ствол карабина направлен в мою сторону, взгляд устремлен вперед. Охрана миномета. Вот, значит, как – подстраховались наемники! Острожные ребята, нечего сказать. Послав заслон в тыл противника, не забыли прикрыть основную огневую силу.
Прежний план летел к черту. Надо было снимать охранника. Выстрел из карабина, несомненно, услышат с позиции, тогда быстро дело не сделать. А стрелять по минометчикам отсюда неудобно, деревья мешают. Черт! На обходы и прочие маневры нет времени. Вот-вот оборона поселка рухнет. Надо идти напролом. Правда, шансы сделать дело резко упадут. Но иного варианта нет. Все остальное неосуществимо из-за цейтнота.
Я взял на мушку охранника, потом перенес прицел на минометчиков. Повторил движение. Провел стволом по мелькавшим впереди фигуркам. Солдаты стояли довольно кучно, можно попробовать срезать длинной очередью. Но ведь они ждать, пока я возьму их на мушку, не станут. Услышат выстрел и попрячутся. Заминка в лучшем случае составит полторы-две секунды. Успею срезать одного-двух. При удаче – трех. А остальные?
Но другого варианта нет! Я вытащил из сумки гранату, подвесил за кольцо к специально вшитой в куртку проволочной петле. Это для быстрого выхватывания гранаты с одновременным срывом чеки. Еще раз мысленно проиграл ситуацию. Эх, на авось иду! Ладно.
Сделав два глубоких вдоха-выдоха, поймал на мушку охранника. Увел прицел с головы на грудь. Указательный палец плавно потащил спусковой крючок.
По телу вдруг разлилось тепло. Словно сверху горячей водой полили. Руки, ноги вдруг отяжелели, голова легонько загудела. Меня будто в сон потянуло…
«Только не сейчас! – стиснул я зубы. – Только не сейчас. Ты что, приятель, подождать не можешь? Видишь, я работаю. Нет бы помочь, а он на меня сон нагоняет! Совсем охренел, кореш?!»
Чувствуя, что едва шевелю пальцами, еще раз глубоко вдохнул, мысленно проклял своего «двойника» и сжал зубы. Если поддамся сонливости, упущу момент, и тогда можно сливать воду. Все старания насмарку.
– Ну, с-сука! – энергично прошептал я, пытаясь возвратить бодрость.
Вновь взял на прицел охранника, увидел карабин в его руках и нажал на спусковой крючок.
Эхо выстрела не успело смолкнуть, а я уже перевел оружие на минометчиков и выпустил длинную очередь, целя в наводчика и заряжающего. Потом перенес огонь на командира. Тот упал, но от чего, я уже не видел. Рядом с ним залег подносчик. Пятого бойца не видно. Все, пора!
Вскочив на ноги, рванул вперед, держа курс на самое толстое дерево. И тут же почувствовал, будто угодил в кисель. Вязкая среда не пускала меня, останавливала. Я с трудом продавливал ее, пытаясь прибавить скорости. Ноги отказывали. Руки едва держали карабин.
«Это конец, – ворохнулась мысль. – Если там кто-то уцелел, я у него как на ладони. Срежет одной очередью. Вот блядство!!»
Напрягая последние силы, переставлял ноги, стараясь ускорить шаг. Бесполезно. Я плыл как муха в сиропе. Перед глазами – размытая картинка, мелькание каких-то силуэтов, теней.
По груди ударила тонкая ветка, вторая. Кустарник. Значит, уклонился влево, непослушное тело здорово повело. Потом солнечный луч скакнул по глазам, потом каким-то образом буквально перед носом возникла перекошенная физиономия. Легкий удар в плечо.
Я попытался затормозить, краем сознания понимая, что налетел на еще одного охранника, видимо, лежащего в кустах. Смутно удивился, почему не заметил его раньше. Сейчас он меня шлепнет…
Руки попробовали перехватить карабин, навести его на врага. Туго как все идет, туго… И в этот момент все кончилось…
Я очнулся посреди плеши. Передо мной лежал наемник с рваной раной в груди. А дуло моего карабина было окрашено кровью. Справа миномет и два шевелящихся тела. Чуть в стороне третий, пробует встать, но не может. Слева пятый наемник. Ошалело хлопает глазами, руки медленно-медленно поднимают пистолет-пулемет на уровень плеч.
Я начал с него. Короткая очередь, потом перевел оружие на минометчиков и их командира. Глянул еще раз на лежащего передо мной. Он уже не дышал. На лице смесь страха и удивления, глаза широко раскрыты. Губы искажены криком. Видимо, в последние мгновения жизни ему было очень больно.
