и в нелегком пути — упованье

всех свободных и честных людей!

Мышь это проснувшейся глины немножечко

стекло это ветвь расцветающая в холода

рыба это просто водяного ложечка

а слеза это очень одинокая вода

Перевод с чешского В. КОРЧАГИНА

Зачем такая суровость?

Зачем, говоря о людях

и вещах каждодневных,

стихи облачать в парчу,

в мрачный древний гранит?

Я за стихи из шелка,

из легкого пуха — нежные

и личные, как перины,

на которых любили и спали.

Я за стихи, на которых

пятна от пальцев и будней.

Пусть стихи, словно слойки,

сочатся кремом и патокой...

Пьют воду и воздух пьют.

Любовь — поцелуй и укусы.

Я за сонеты съедобные, за стихи из муки? и меда.

Тщеславье нас подбивает карабкаться на небеса

или рыть под землей

причудливые лабиринты.

И мы забываем насущное —

сладостный смысл вещей,

забываем о лакомствах,

мир оставляем без пищи.

В Мадрасе я видел когда-то

пирамиду, крытую сахаром,

целую башню-кондитерскую:

глыба на глыбе, рубины, розоватые, желтые яства,

архитектурные сладости —

это было средневеково!

Кто-то изрядно выпачкал

руки, пока намесил столько сладкого теста.

Братья-поэты, вдали, вблизи, с небес и земли,

Из Веракрус, Меделина,

Абиссинии, Антофагасты —

ведь есть же на свете ульи!

Освободимся от камня!

Пусть полнятся наши стихи

равноденственными сластями,

которые просятся в рот

всех малышей на свете,

всех голодных подростков.

Хватит слоняться вслепую,

почувствуйте аппетит к сладким сердцам людей.

Не надо бояться сладкого!

С нами или без нас — сладкое не растает,

оно бесконечно живо, оно воскресает в веках:

потому что рту человечества

для того, чтобы есть и петь,

необходима сладость.

Перевод с испанского П. ГРУШКО