в больнице. Живого человека объявили мертвым – это законное основание для иска, причем крупного иска. Если вы доверитесь мне, в итоге вся больница перейдет в ваши руки, слово адвоката.
Норма озадаченно сдвинула брови.
– А зачем мне больница? – спросила она, поглядывая на дверь. – Нет, мне это не по душе.
– А двадцать пять или даже пятьдесят миллионов долларов – в зависимости от присяжных? Это вам по душе?
Норме не понравился его тон. Резко обернувшись, она сказала:
– Мистер Шиммер, я не дурочка. Кто не мечтает о таких деньгах? Но ради них сломать жизнь врачу и разорить больницу? Нет уж, увольте, мне совесть не позволит. Простите, но вы зря теряете время. – Норма поднялась.
Шиммер тоже вскочил:
– Позвольте, я поговорю с вашим мужем и все ему объясню. Уж его-то вы поймете.
– Все я понимаю! И пытаюсь вам объяснить повежливей, что в суд ни на кого подавать не собираюсь. Муж мой тоже.
Шиммер покосился на дверь в палату Элнер.
– Тогда я обращусь к самой миссис Шимфизл. Она ведь пострадавшая.
Кровь бросилась Норме в лицо.
– Дело ваше, но я точно знаю, что и моя тетя в суд подавать не станет, разве что на вас – за издевательство над старой больной женщиной. Возможно, ей удастся добиться судебного запрета и вас вышвырнут отсюда или еще того хуже.
Оскорбленный Шиммер заковылял вразвалку прочь, а Норма порадовалась, что пересмотрела с тетей Элнер столько фильмов о Перри Мейсоне. Время не даром потрачено – она так и сыпала юридическими терминами, сама себе удивлялась! Нехорошо, если мистер Шиммер обиделся, но некоторые люди сами нарываются на грубость. Норма поймала себя на мысли, что впервые в жизни ей удалось настоять на своем.
Неприятный разговор
09:48
В своем кабинете наверху Франклин Пикстон звонил своему адвокату после неприятного телефонного разговора.
– Здесь был Гас Шиммер. Мне передали, что он общался с миссис Уоррен. Стоит ли беспокоиться?
Уинстон Спраг, чуть помедлив, ответил:
– Не мешало бы взять у старушки показания, чтобы Шиммер не наделал шуму.
– А с миссис Уоррен что делать?
– Дайте мне час на раздумье и попробуйте выманить ее из палаты. Она будет только помехой.
Через час Норма, все еще в легком замешательстве, старалась взять себя в руки и не думать о том, что тетя Элнер вообразила, будто побывала на небесах. Норма и медсестра расставляли в палате цветы, когда в дверь постучали.
– Миссис Уоррен? – окликнула изящная пожилая женщина в сером.
– Да?
– Я Бренда Хэмптон, секретарь мистера Пик-стона. Он просит вас к себе наверх.
– Не хотелось бы бросать тетю…
Как назло, вмешалась Элнер:
– Ступай, Норма, я подожду.
Норме совсем не хотелось пускать все на самотек – вдруг тетя кому-нибудь проболтается о своем путешествии? Но отказывать было бы невежливо, и Норма нехотя последовала за Брендой.
Как только мисс Хэмптон и миссис Уоррен вошли в лифт, Уинстон Спраг и его помощница Кейт Паккер нырнули в палату к Элнер.
– Доброе утро, миссис Шимфизл, – поздоровался Спраг. – Как себя чувствуете?
Элнер отозвалась:
– Отлично, спасибо, а вы?
– Тоже. Хорошо ли за вами ухаживают?
– Еще бы! Принесли отменный завтрак прямо в постель.
Спраг довольно бесцеремонно выпроводил медсестру и приступил к делу:
– Миссис Шимфизл, у нас к вам несколько вопросов. Так, ерунда – скучные юридические формальности, но нам важно их записать.
– Если юридические, может, племянницу мою дождемся? – предложила Элнер. – Она ведает всеми моими бумагами.
– Обойдемся и без нее, дело минутное. Давай, Кейт. – Спраг щелкнул пальцами. – Это мисс Паккер. Вопросы будет задавать она.
Мисс Паккер, деловитая молодая женщина в строгом синем костюме, села у кровати.
– Миссис Шимфизл, клянетесь ли вы говорить правду, только правду и ничего, кроме правды?
– Конечно. – Элнер подняла правую руку и перевела взгляд на мисс Паккер: – А на Библии надо клясться?
– Это лишнее. Ваше полное имя?
Элнер вытянула руку.
– Читайте, здесь на бирке написано, только «Шимфизл» с ошибкой.
– Приступай с ходу к вопросам, Кейт, – велел Спраг, стоявший на страже у дверей.
Мисс Паккер растерялась. Она привыкла следовать правилам, но делать нечего, пришлось подчиниться.
– Расскажите как можно подробнее о том, что произошло утром первого апреля.
– С удовольствием. Встала, выпила кофе с Мэкки, как обычно. Записала вопрос дня из программы Бада и Джея: «Какова высота Эмпайр-стейт-билдинг?» И подумала: позвоню-ка я племяннице Дине в Калифорнию – она точно знает, ведь она долго жила в Нью-Йорке, даже прислала мне пресс-папье с Эмпайр-стейт-билдинг. Это не жульничество, звонок другу разрешается, главное – первым назвать правильный ответ. Но едва я собралась звонить, пришла соседка, миссис Рид, славная женщина, и принесла корзинку помидоров черри; я ей: заходите, посидим. А она в ответ: нет, мне пора. Ее мужу удалили все зубы, он плохо себя чувствовал, и ей надо было в магазин за яблочным пюре. Я и говорю: «Ну, спасибо большое…»
Мисс Паккер прилежно записывала каждое слово, однако Спраг нетерпеливо щелкал пальцами.
– Миссис Шимфизл… эти мелочи можно опустить. Давайте поподробнее про несчастный случай.
Элнер продолжала:
– Будет и про несчастный случай. Уже скоро. Ну так вот, когда миссис Рид ушла, я и подумала: а не угостить ли ее свежим инжирным вареньем? Собралась звонить Мэкки, да только совестно было его беспокоить из-за каких-то…
– А дальше? – опять перебил ее Спраг.
– Вышла я во двор, влезла на лестницу, потянулась за ягодой – и вдруг на меня налетает целый осиный рой. Я только и успела подумать: «Ох-ох-ох!» – а когда очнулась, надо мной стояли врачи в зеленых купальных шапочках и галдели наперебой.
– Можете вспомнить, что они говорили? – спросила мисс Паккер.
– Нет, я ведь была без слухового аппарата, только видела, как губы шевелятся. И подумала: где же Норма и Мэкки? Наверняка отберут у меня лестницу! Потом задремала.
Мисс Паккер встрепенулась:
– А дальше?
– Проснулась я в темной комнате. Ждала, когда меня заберут, но никто не пришел, я и осталась лежать.
– Вы нажимали на кнопку вызова? – спросила мисс Паккер.
– Нет, я тогда еще не знала про нее, а то нажала бы.
– Сколько вы ждали?
– Не знаю. Темно было, а я без часов, но мне казалось, что долго, я испугалась, не забыли ли про меня,
