– Что угодно?

Я улыбнулся ему. Учитывая мое состояние, улыбка скорее всего выглядела жутко.

– Пора завязывать.

Эти сырые краски окончательно выбили меня из колеи. Тебе не составит труда вызвать еще одну коляску? Мне нужно домой.

– Конечно. – Огилви кивнул. – Одну минуту, мистер Боддеккер.

Я прикончил последний на этот вечер стакан и сполз с сиденья, отправившись туда, где собралась моя группа. При моем приближении все разразились аплодисментами. Я смутился, но Депп улыбнулся и ободряюще кивнул, как бы говоря, что я все делаю правильно… Где бы я очутился, если о эти люди не поддержали меня в тяжелую минуту?

Я добрался до стола и положил одну руку на плечо Гризволду, а другую – на спину Харбисон. Это выглядело как дружеский жест, хотя на самом деле я поступил так из корыстных соображений: старался удержаться на ногах.

– Друзья мои, – сказал я, – много всего случилось сегодня, и много чего еще случится впоследствии. Некоторые из этих вещей будут хорошими, а другие хорошими не будут. Может быть, меня прославят, а может быть – заклеймят… Не это важно. А вот что – если я проиграю, то отвечу за все сам. Один. Мне не привыкать. Я то и дело влипаю в глупые положения и связываюсь с людьми, от которых потом не могу отделаться. – Здесь я покосился на Бэйнбридж, но она не поняла намека и продолжала взирать на меня глазами, полными восхищения. – Если меня ждет взлет, я поднимусь на ваших плечах. Я поднимусь к славе, потому что вы все помогали мне. И я этого не забуду. Если я поднимусь, я возьму вас всех с собой. Потому что без вас – пожалуйста, поверьте, друзья мои, – без вас я бы не сделал ничего.

Снова раздались аплодисменты, и Гризволд сказал:

– Слушайте, слушайте.

Я торжественно кивнул, и это движение выбило меня из равновесия. Я зашатался и едва не рухнул на колени Харбисон. Только мне удалось снова принять более или менее устойчивое положение, как в зал вошел водитель велосипедной коляски.

– Боддеккер, – провозгласил он.

– А теперь я прошу меня простить – мне нужно удалиться.

Снова послышались аплодисменты. Я сделал шаг, и рядом возник Депп. Обхватив рукой меня за плечи, он повел к двери. Водитель осуждающе покачал головой при нашем приближении; они с Деппом помогли мне выйти под дождь и усадили в коляску.

Крытый верх коляски был поднят, капли дождя стуча, ли по нему уютно и успокаивающе. Я высунул голову наружу, и дождь ударил мне в лицо. Депп сунул что-то в руку водителю, тот закрыл дверь, и в следующий миг коляска тронулась с места.

Я вытер с глаз дождевые капли. Холод заметно прояснил мои мысли. Я чувствовал странное оцепенение и головокружение, понимая, что причиной тому не алкоголь. Меня раздирали сомнения, и я не знал, что предпринять. Я мучительно размышлял над требованием Левина относительно Дьяволов Фермана. Ничто не мешает пригласить на их роли профессиональных актеров. Ничто… Однако Левин – «старик», а «стариком» не станешь до тех пор, пока не приобретешь профессиональную хватку. Пока не научишься инстинктивно понимать, что лучше, а что хуже для продажи товара. Может, Левин разглядел в моем тексте нечто, чего не увидел я сам?

С другой стороны, разве Левин не похвалил также и мой ролик для «Виткинс-Маррс»? Он счел его одним из лучших, хотя, по правде сказать, это совсем не так. И некоторые из моих жутких ошибок он окрестил «блистательными идеями». Я терялся в догадках. Я недоумевал.

Усилием воли я выгнал из головы алкогольный туман и постарался сосредоточиться. Может быть, дело просто в том, что я нравился Левину. Он заметил во мне неплохие профессиональные навыки, счел меня перспективным и вставил в свой персональный список людей, которых стоит поднять к верхам власти. В чем же здесь дело? Левин поставил на меня, надеясь, что я сумею создать убойный ролик для «Наноклина»? Поставил – и не промахнулся… Или он с самого начала был уверен, что получит гениальное творение?

Все-таки он выбрал меня неспроста. Это не могло быть случайностью. Ролик же действительно хорош. Ему удалось избежать ловушки, в которую угодили все прочие рекламные агентства.

Предположим. И все же – как быть с Дьяволами Фермана? Может, им нужна передышка? Не исключено, что они разбойничают на улице просто из-за нехватки денег. И если им заплатят за ролик, они завяжут е прежней жизнью? Я мог бы в это поверить в случае Джимми Джаза. Он разительно отличался от всех. Но Джет? Шнобель? Сам Ферман? Или Ровер? Может, я несправедлив к ним, но мне они показались неисправимыми. Больше всего на свете я бы хотел позабыть о Дьяволах. Фермана. Я хотел, чтобы они все – включая и Джимми Джаза – исчезли из моей жизни, что бы там ни говорил Левин.

Я откинул голову на спинку сиденья. Коляска катилась по улице, дождь стучал по натянутому верху. Воздух пахнул сыростью, и шины мягко шелестели по мокрой мостовой. Я опять высунул голову наружу, дождался, когда она немного намокнет, а затем снова скрылся в коляске, вытирая капли с лица.

Почему я должен это делать? С какой стати я вообще об этом беспокоюсь?

Ради Деппа и всех остальных? Не исключено. Депп пытался что-то сказать мне у Огилви, не так ли? Что-то очень важное, напрямую связанное с нынешней проблемой… Я постарался припомнить.

«Красная линия, Боддеккер, это деньги».

Ладно. Я знаю. Это Деньги. Деньги – это Всё. Деньги означают продолжение функционирования Всего На Свете, включая саму Жизнь. Жизнь Такую, Какой Мы Привыкли Ее Видеть. Не это ли пытался сказать мне Хотчкисс, рассуждая о приближении конца света?

«Наши с тобой гонорары напрямую зависят от успеха кампании… Это принесет агентству невероятную кучу денег».

Хорошо. Продажи означают деньги. Означают деньги для Пембрук-Холла. Я это понимал, но есть и что- то еще. Я что-то упустил… Я попытался начать сначала.

Продажи означают деньги. Деньги для Пембрук-Холла. Деньги для Деппа. Деньги для Дансигер, Бэйнбридж, Мортонсен, Харбисон, Гризволда и бедной Сильвестер. И деньги для меня. Депп справедливо полагал, что именно из-за денег я начал работать на Пембрук-Холл. Деньги можно потратить у Огилви. Деньги можно истратить на изысканные творения Весельчака – вроде розы из проволоки, которую его брат-археолог раскопал на свалке прошлого века. Деньги можно пустить на Бэйнбридж, хотя это приводит лишь к тому, что она неверно понимает мои намерения. Деньги можно потратить на…

В романах на этом месте обычно ударяет молния. Если бы так и случилось, подобное происшествие несомненно добавило бы ситуации драматизма. Лил дождь, бушевал ветер, и мною владело странное, неосознанное до конца предчувствие. Как славно в такой вот момент узреть бело-голубое пламя, яркой молнией прорезавшее небеса и окружившее громады зданий причудливым ореолом. Как хорошо было бы услышать гулкий, рокочущий глас грома, который донес бы до меня смысл жизни и уверил, что конец света еще далеко.

Вместо этого раздался голос. Высокий, гнусавый тенор Я настолько запутался в рассуждениях о бесполезном использовании денег, что не заметил, как коляска остановилась, и мокрый водитель открыл для меня дверцу. И это он сказал голосом грома:

– Приехали, сэр.

Я уже отрешился от своих дум, как вдруг почувствовал странную пустоту внутри. Я открыл рот, вылез и оглядел здания, возвышавшиеся вокруг меня.

– Вы мне ничего не должны. Ваш друг заплатил.

Сверкнула молния, и здание осветилось. Вместо огромного зверя я увидел раздувшегося паразита, пожиравшего мои финансы.

– Да, – сказал я, в благоговейном страхе взирая на жалкое строение, которое лишь по необходимости называл своим домом. – Да. Теперь понимаю. – Я кивнул. – Понимаю.

Уголком глаза я уловил движение: водитель медленно пятился от меня. Я повернулся к нему, и он застыл на месте.

– Я пошел, – испуганно пролепетал водитель.

– Что-то не так?

Вы читаете Дьяволы Фермана
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату