помалкивал. Она взглянула на аудиторию, и через какое-то мгновение руку поднял мужчина.

— Мистер Бенсон, вы не могли бы рассказать нам подробнее о запахах, которые преследуют вас перед затемнениями?

— Вообще-то нет, — ответил Бенсон. — Они какие-то странные — вот и все. Они отвратительные, эти запахи, удушливые, но ни на что не похожи — если вы понимаете, что я хочу сказать. Я хочу сказать, что невозможно определить характер запахов. В моем запоминающем устройстве ничего подобного не зафиксировано.

— Вы не могли бы дать нам приблизительное описание этих запахов?

Бенсон пожал плечами.

— Может… свинячье дерьмо в скипидаре.

В аудитории поднялась еще одна рука.

— Мистер Бенсон, вы испытывали эти затемнения все чаще и чаще. Они были также и более продолжительными?

— Да, — ответил Бенсон. — Теперь они длятся часами.

— А как вы себя чувствуете после периодов затемнения?

— Тошнит.

— Вы не уточните ваши ощущения?

— Иногда я блюю. Достаточно уточнил?

Росс нахмурилась. Она понимала, что Бенсон начинает злиться.

— Еще есть вопросы? — спросила она, надеясь, что больше не будет. Она обвела взглядом ряды амфитеатра. Наступило долгое молчание.

— Ну тогда, — сказал Эллис, — мы, наверное, можем перейти к обсуждению деталей операции третьей стадии. Мистеру Бенсону все это известно, поэтому он может либо остаться, либо уйти — как ему будет угодно.

Росс не одобрила этих слов. Эллис выпендривался — все это типичные приколы хирурга, обожающего всем показывать, что его пациент готов быть разрезанным и изувеченным. Как же это нечестно — просить Бенсона остаться в зале.

— Я останусь, — сказал Бенсон.

— Отлично! — Эллис подошел к доске и схематично изобразил на ней человеческий мозг. — Так вот, — начал он, — насколько мы понимаем процесс протекания болезни, при эпилепсии поражается часть мозга — образуется рубец. Это словно шрам в любой иной области человеческого организма — масса фиброзных тканей, множество разрывов и деформаций. Такой рубец становится как бы фокусом ненормальных электрических разрядов Из этого фокуса можно наблюдать расхождение множества волн, которые подобны ряби на воде от брошенного камня.

Эллис изобразил на мозге точку и нарисовал расходящиеся от нее концентрические круги.

— Вследствие этой электрической ряби и происходит припадок. В некоторых областях мозга этот фокус электрического разряда результирует в припадке, сопровождающемся судорогами мышц, образованием пены на губах и так далее. Если этот фокус возникает в других областях мозга, результаты бывают иными. Если фокус разрядов находится в височной доле, как в случае мистера Бенсона, мы можем наблюдать так называемую психомоторную эпилепсию — конвульсии сознания, а не тела… Возникают странные мысли, сопровождаемые вспышками насильственных действий. Этому предшествует характерная аура, часто проявляющаяся в виде запахов.

Бенсон слушал, смотрел, кивал.

— Далее, — продолжал Эллис. — Из работ многих исследователей нам известно, что возможно прервать припадок, подвергая электрошоку определенные участки мозга. Припадки начинаются медленно. Проходит несколько секунд — иногда даже полминуты, — прежде чем припадок достигнет пика. Электрошок в этот самый момент предотвращает припадок.

Он перечеркнул двумя косыми чертами концентрические круги. Потом нарисовал новый мозг, голову и шею.

— Перед нами встают две проблемы. Первая — какую именно часть мозга следует подвергнуть электрошоку. Ну, мы вообще-то знаем, что электрошок следует направлять в миндалины, в заднюю область так называемой лимбической системы. Но мы не знаем, куда именно, однако мы можем решить эту проблему путем имплантирования некоторого количества электродов в мозг. Завтра утром мистеру Бенсону будет имплантировано сорок электродов.

Он провел две черты на мозге.

— Теперь вторая проблема: как нам определить время начала приступа? Мы же должны четко знать, когда применить блокирующий шок. К счастью, те же самые электроды, которые мы применяем для посылки разряда, могут быть также использованы для «считывания» электрической активности мозга. Каждому приступу предшествует вполне определенный рисунок электрической активности.

Эллис замолчал и взглянул на Бенсона, потом на аудиторию.

— То есть мы имеем дело с системой обратной связи — те же самые электроды используются для определения начала очередного припадка и для электрошока, прерывающего этот припадок. Механизм системы обратной связи контролируется компьютером.

Он нарисовал крошечный квадратик на шее схематического пациента.

— Мы в ЦНПИ разработали компьютер, который будет вести наблюдение за электрической активностью мозга: зафиксировав начало нового приступа, он направит соответствующий электрошок в нужный участок мозга. Этот компьютер имеет размеры обычной почтовой марки и весит одну десятую унции. Его имплантируют под кожу шеи пациента.

Эллис нарисовал эллипс под шеей и соединил его проводками с квадратиком компьютера.

— Компьютер будет снабжен энергетической установкой типа «Хэндлер Пи-Пи-Джей» с плутониевым наполнителем, который мы имплантируем под кожу, в плечевую мышцу. Таким образом, пациент будет на полном самообеспечении. Энергетическая установка способна постоянно и надежно вырабатывать энергию в течение двадцати лет, — он ткнул мелом в разные части диаграммы. — Такова полная цепь системы обратной связи: мозг — электроды — компьютер — энергетическая установка — и снова мозг. Замкнутое кольцо без каких-либо внешних элементов.

Он обернулся к Бенсону, следившему за дискуссией с выражением подчеркнутого безразличия.

— Мистер Бенсон, у вас есть какие-нибудь замечания?

Росс издала сдавленный стон. Эллис прямо-таки старался ему досадить. Это очень жестоко — даже для хирурга.

— Нет, — ответил Бенсон. — Мне нечего сказать, — и зевнул.

Когда Бенсона выкатили из аудитории, Росс удалилась вместе с ним. Ей не было необходимости сопровождать его, но ее беспокоило состояние пациента, и она чувствовала себя немного виноватой в том, как с ним обошелся Эллис.

— Как вам это понравилось? — спросила она.

— По-своему было интересно.

— В каком смысле?

— Ну, дискуссия проходила в сугубо медицинском плане. Мне думалось, что она будет больше выдержана в философском ключе.

— Мы же практикующие врачи, — сказала она, улыбаясь, — и нас интересуют практические проблемы.

Бенсон тоже улыбнулся.

— Как и Ньютона. Что может быть более практичным, чем ответ на вопрос, отчего яблоко падает с дерева.

— Вы и впрямь усматриваете в этом философский смысл?

Бенсон кивнул и посерьезнел.