— Гарри…

— Какое неприятное ощущение…

Она встала с кушетки и отошла в сторону. Он последовал за ней, растопырив пальцы вытянутых рук.

— Я не хочу! Не хочу ощущать этого! — Он уже не принюхивался. Он находился в состоянии транса и продолжал приближаться к ней.

— Гарри…

У него было бледное неподвижное лицо — точно маска робота. Он протянул к ней руки. Казалось, он бредет во сне. Движения его были замедленными, поэтому ей удавалось держаться от него на достаточном удалении.

Потом он вдруг подхватил с журнального столика тяжелую стеклянную пепельницу и швырнул в нее. Она увернулась. Пепельница попала в окно и выбила стекло.

Бенсон прыгнул на нее и обхватил руками за талию — медвежьей хваткой. Он с невероятной силой сжал ее в своих объятиях.

— Гарри, — задыхаясь, прохрипела она. — Гарри… — Она взглянула ему в лицо и увидела, что оно по-прежнему ровное и белое.

Она ударила его коленом в пах.

Он охнул и выпустил ее, согнулся пополам и закашлялся. Она подбежала к телефонному аппарату, сняла трубку и набрала «ноль». Бенсон все еще стоял, согнувшись и кашляя.

— Оператор.

— Оператор, соедините меня с полицией.

— Вас соединить с полицией Беверли-Хиллз или с лос-анджелесским управлением?

— Все равно!

— Но какое управление вам нужно?

Она выронила трубку. Бенсон опять схватил ее. До ее слуха донесся тонкий голосок оператора: «Алло! Алло!» Бенсон отшвырнул телефонный аппарат в угол комнаты. Потом схватил настольную лампу и начал размахивать ею, описывая большие круги в воздухе. Первый раз ей удалось увернуться, и она почувствовала волну воздуха, прилетевшую от тяжелой металлической подставки. Попади ей подставка в голову, она будет убита на месте. На месте! Эта мысль подтолкнула ее к решительным действиям.

Росс выбежала на кухню. Бенсон бросил лампу и устремился за ней. Она отчаянно выдвигала все ящики, ища нож. Она нашла только небольшой разделочный ножик. Куда же подевались мясные тесаки?

Бенсон уже был в кухне. Она бросила в него, не целясь, чайник. Чайник попал ему в колено. Он двигался вперед.

Голос из глубинного закоулка мозга по-прежнему нашептывал ей, что она совершает большую ошибку, что в кухне есть нечто, чем она может воспользоваться. Но что?

Бенсон схватил ее за шею. Захват напугал ее до смерти. Она вцепилась ему в запястья, пытаясь разжать его ладони. Она лягнула его пяткой, но он увернулся и привалил ее спиной к хозяйственному столу, пытаясь зажать ей рот.

Росс была не в состоянии ни шевельнуться, ни вздохнуть. Перед глазами у нее поплыли синие круги. Легкие требовали притока свежего воздуха.

Она царапала ногтями стол, пытаясь нащупать что-нибудь, чем можно его ударить. Но пальцы ничего не нащупывали. Кухня…

Росс отчаянно замахала руками. Почувствовала, как пальцы наткнулись на ручку посудомоечной машины, на ручки плиты. Кухонные машины!

Перед глазами все позеленело. Большие синие круги наплывали один на другой. Она умрет в собственной кухне…

Кухня. Кухня. «Опасности кухни». И уже теряя сознание, она в какое-то мгновение поняла… Микроволновая печь!

Она уже ничего не видела. Все вокруг обратилось в неровное зеленое поле. Пальцы чувствовали металлическую окантовку печи, стеклянную дверцу, потом вверх… вверх… выключатель, рычажки. Она повернула круглый диск…

Бенсон вскрикнул.

Кольцо, сдавливающее ее шею, распалось. Она сползла на пол. Бенсон истошно кричал. Это были ужасные вопли страдания. К ней медленно вернулось зрение, и она увидела его. Он стоял над ней, обхватив голову руками. И кричал.

Он не обращал внимания на лежащую на полу женщину. Он извивался и сгибался, держась за виски, и выл точно раненый зверь. Потом, крича, бросился прочь из кухни.

И тут сознание покинуло ее.

Синяки начали проступать — длинные фиолетово-синие и красные кровоподтеки на обеих сторонах шеи. Она осторожно дотронулась до них, глядя в зеркало.

— Когда он ушел? — спросил Андерс. Он стоял в дверях ванной и смотрел на нее.

— Не знаю. Примерно когда я потеряла сознание.

Он оглянулся в сторону гостиной.

— Там такой беспорядок.

— Могу себе представить.

— Почему он напал на вас?

— У него был припадок.

— Но вы же его врач…

— Это не имеет значения. Когда у него припадок, он теряет над собой контроль. Полностью. Во время припадка он может убить собственного ребенка. Такие случаи известны.

Андерс недоверчиво нахмурился. Она могла представить себе, какие мысли его сейчас обуревают. Пока сам своими глазами не увидишь припадок психомоторного эпилептика, трудно вообразить себе и понять беспричинно жестокое нападение. Это целиком выходит за все рамки норм человеческого поведения. Это не похоже ни на что. Тут невозможно найти никаких аналогий.

— Ммм, — произнес Андерс наконец. — Но он вас не убил.

Не совсем, подумала она и потрогала синяки. Через несколько часов синяки приобретут еще более ужасный вид. Что же с ними делать? Запудрить? Замазать тоном? Но у нее нет пудры. Может, надеть свитер с высокой горловиной?

— Нет, он меня не убил. Но мог бы.

— А что случилось?

— Я включила СВЧ.

— Это что — средство против эпилепсии?

— Едва ли. Но волны высокой частоты оказали воздействие на подкожную электронику Бенсона. Микроволновое излучение нарушает работу электронных биостимуляторов. Это, кстати, большая проблема для тех, кому вживляют сердечные стимуляторы. «Опасности кухни». На эту тему в последнее время опубликовано много статей.

— Ясно.

Андерс отправился в гостиную сделать несколько звонков. Росс пошла одеваться. Она выбрала черную водолазку и серую юбку и, одевшись, осмотрела себя в зеркале. Синяков не было видно. Потом она отметила про себя странное сочетание цветов — черный и серый. Не ее цвета. Слишком мрачно. Слишком холодно. Цвет смерти. Она решила было переодеться, но передумала.

Она услышала голос Андерса: он в гостиной разговаривал по телефону. Она пошла на кухню чего-нибудь выпить — не кофе. Ей захотелось виски со льдом. Наливая виски в стакан, она увидела