вернулся, неся с собой украшенное вычурным узором меню, которое передал Маршаллу так, будто вручал закадычному другу бесценный дар; он также поставил на стол небольшой кувшинчик белого домашнего вина, который настоятельно просил принять в подарок, чтобы “утолить жажду после дальнего пути”. Если учесть, что он понятия не имел, кто они такие и издалека ли приехали, хозяин вел себя очень мило. За шесть недель пребывания здесь она уже успела заметить, что португальцы – народ гостеприимный.

– Ты не возражаешь, если закажу я? Она заглянула в меню и тут же кивнула; из того, что там было написано замысловатым шрифтом, она не поняла ни слова. Маршалл продиктовал заказ дородной румяной официантке, которая стояла в почтительной позе у столика и, как только он кончил, смущенно улыбаясь, удалилась, оставив их вдвоем. Подняв глаза, Келси обнаружила, что он смотрит на нее в упор.

– Я старался не рисковать. – Он улыбнулся ей, а она попыталась ответить в том же спокойном и непринужденном тоне, но его почти обнаженное тело, мелькавшее перед ее мысленным взором, этому как‑то не способствовало. Прищурив глаза, он откинулся на спинку стула.

– И что же ты выбрал? – неловко спросила она после паузы.

– На закуску – ветчину со свежим инжиром, а потом курицу. Годится?

Келси облегченно кивнула. Судя по запахам, долетавшим от соседних столиков, здешняя кухня была необычайно острая.

– Можешь их снять. Здесь тень. – Прежде чем она успела возразить, он снял с нее очки, и Келси, вне себя от его самоуверенности, хладнокровия и высокомерия, готова была просто испепелить его взглядом.

Ветчина оказалась просто великолепной, но, когда появилась курица, Келси встретила ее настороженно, а подняв глаза, обнаружила, что Маршалл изо всех сил пытается удержаться от улыбки:

– Попробуй, тебе понравится. Она недоверчиво нахмурилась, но подчинилась и обнаружила, что пропитанное специями мясо просто превосходно.

– При жарке в курицу втирают горячий соус “пири‑пири”, отсюда такой цвет, – негромко пояснил Маршалл. – А салат сдобрен кориандром – просто пальчики оближешь.

– Вот и отлично. – Он откинулся назад и расслабился. – Я так и знал, что смогу тебе угодить.

Слушая его, она обнаружила, что его жгучий взгляд спустился к ее губам, и поспешно пригубила вино. Маршалл способен любую пустяковую фразу закончить поцелуем.

Они уже отведали сыра, ассортимент которого здесь был исключительно богат, и не спеша потягивали из бокалов выдержанный старый портвейн, за который хозяин снова наотрез отказался брать плату, как вдруг Маршалл потянулся через стол и взял ее за левую руку.

– Я должен тебе кое‑что сказать и очень прошу тебя: подумай минуточку, прежде чем ответить.

Ну, вот и все. Ее подозрения оправдались. Их помолвка ему надоела, и он теперь хочет тактично подготовить ее к разрыву.

Эта мысль заставила ее глаза, которые в рассеянном свете стали нежно‑золотистого оттенка, заглянуть в его глаза, и она, невольно откинувшись назад, резким движением вырвала у него руку. Он нахмурился.

– Позволь мне объяснить. – Голос его был ровным, и она поняла, чего ему это стоит. Он снова взял ее за руку и на этот раз сжал почти до боли, а от его взгляда у нее пропала всякая охота снова ее выдернуть. – Ты уже обвиняла меня в чрезмерной самоуверенности, но я всего лишь констатировал тот непреложный факт, что физически я тебе не безразличен. – Она зарделась, но его взгляд был все так же спокоен, а бархатный голос звучал по‑прежнему ровно. – Жизнь холостяка начинает меня все более.., тяготить; мне сейчас требуется надежная хозяйка дома, хотя бы на пару раз в неделю, которой я мог бы довериться, а мне надоело полагаться на наемную прислугу или… – Он внезапно замолк.

– Очередную подругу? – напрямик спросила Келси.

– Именно. – Она заметила, что его выступающие скулы чуть заметно окрасились румянцем, но спустя мгновение краска исчезла, и она решила, что это, должно быть, игра света. – Ситуации, подобные той, что была у меня с Джейд, отнимают много времени и нервов, которые я не могу тратить на такие пустяки. Я должен упорядочить свою жизнь и придать ей стабильность. – Он говорил совершенно бесстрастно и казался спокойным и хладнокровным, но она заметила, что с каждым его бесстрастным словом в ней закипает гнев, а внутри что‑то дрожит.

– Ты хочешь прекратить нашу помолвку? – Это было сказано таким тоном, что он чуть прищурился.

– В некотором смысле – да. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

– Ушам своим не верю! – Она не отрывала от него глаз, а между тем дрожь охватила все ее тело. Когда он это почувствовал, по его лицу пробежала судорога гнева, он резким движением отбросил ее руку и откинулся на спинку стула. В эту минуту он, с глазами, пылающими гневом, был похож на мрачного ангела мщения.

– Неужели выйти за меня замуж – это так плохо? – спросил он зловещим полушепотом.

– Но ведь мы не любим друг друга, – безнадежно начала она, но у него вырвался горький смешок, и она вся так и сжалась.

– Речь идет вовсе не о любви, а о браке. – При этих словах он наклонился вперед и впился в нее глазами. – Я вижу, что ты отлично справляешься с работой, Келси, и не буду возражать против того, чтобы ты продолжала свою карьеру, более того: у тебя будет своя фирма, я не хочу, чтобы ты обслуживала только меня. – (Онемев, она молча уставилась на него.) – У тебя будет собственная машина, свой банковский счет и так далее, у тебя будет вполне прочное и с финансовой точки зрения независимое положение. – Его глаза так и ввинчивались в нее. – Но я хотел бы, чтобы ты делила со мной постель и, когда потребуется, принимала гостей и тому подобное. – Наступило гробовое молчание; Маршалл схватил и залпом осушил свой бокал с портвейном. – Ну, так как?

– Маршалл, сотни девушек ухватились бы за такую возможность руками и ногами. – Она помолчала, собираясь с мыслями. – Не могу только понять…

– Келси, мы не на ярмарке, и я выбираю жену, а не корову. – Он снова говорил своим обычным бесстрастным тоном, а лицо его ничего не выражало. – Тебя я знаю чуть ли не с детства, и тебе я могу доверять. К сожалению, у меня язык не поворачивается сказать это же о ком‑либо из моих знакомых женского пола.

– Сегодня утром ты не очень‑то мне доверял, – слабым голосом заметила она. Делить с ним постель – ну и ну! Перед ее мысленным взором вихрем пронеслись тысячи картин.

– Ах, это? – Маршалл небрежно махнул рукой. – Нервный срыв, не более того. Ну, так как? – нетерпеливо повторил он.

– Послушай, Маршалл, но это же безумие. – Бросив на него потрясенный взгляд, она увидела, что его смуглое лицо не выражает ни тепла, ни удовлетворения: все то же загадочное выражение. – Мы согласились устроить фиктивную помолвку, и я очень тебе благодарна за то, что ты помог мне в этой передряге, но доводить все до конца по‑настоящему.., это… – Она не могла подыскать подходящее слово, которое объяснило бы ее изумление и нарастающую тревогу. Для него все это так мало значит.

– Это логично, – перебил он. – Я бы мог дать тебе все, что тебе требуется, и удовлетворил бы тебя в постели. – Все это было сказано совершенно бесстрастным тоном. – Таким образом, Грегу не удастся тебя оклеветать и никто из нас не останется внакладе. Если мы сможем наладить