едва не сошел с ума? – Он с отчаянием заглянул в ее нежные янтарные глаза. – Я ведь ее совсем не знал. Я прожил с ней не один месяц, и тем не менее она оказалась совсем не той, за кого я ее принимал. Я не мог поверить, что один человек способен проделать подобное с другим. Я не знал, как дальше жить. – Он дотронулся рукой до ее лица. – Глупо, правда?

– Нет, не глупо, – упавшим голосом сказала она.

– На некоторое время после этого я потерял веру в людей. В какой‑то момент у меня слегка поехала крыша. Мой бизнес трещал по всем швам, я скатывался в яму, и тут я встретил твоего отца. – Его лицо стало смягчаться. – Он в буквальном смысле слова заставил меня снова встать на ноги тем, что просто был самим собой. Ты очень похожа на него. Его мудрые советы спасли мой бизнес, но главное – он ввел меня в свою семью и тем самым вернул мне разум. – Его взгляд просветлел. – Я встретил тебя. Лишь в этот момент, сам не зная почему, я вдруг понял, что никакой Лоры на самом деле не существовало. Это был всего лишь красивый миф, пустоголовая бабочка‑однодневка, обитавшая в мире, который я решил раздавить ногой. Я поднимался выше и выше, и мне казалось, все идет как нельзя лучше. – Он скривил губы. – Ко мне пришли и успех, и богатство, и все сопутствующие им атрибуты. А потом я вдруг узнаю от Рут, что в твоей жизни появился Грег, и мне наконец открывается печальная истина. Да еще какая печальная‑то! Без тебя мне ничего в жизни не светит; ты всегда была рядом, а я тебя просто‑напросто проморгал. В первый раз в жизни я точно знал, что мне нужно, но было уже поздно. – Его глаза потемнели. – Это был ад кромешный, Келси, но, поразмыслив, я решил, что на войне и в любви все средства хороши. Подай мне тебя – и все тут. Хочешь ты того или нет. Для этого я готов был пустить в ход все известные мне приемы, а их арсенал у меня, поверь, весьма обширен.

– Я тебе верю, – сухо сказала она.

– И вот я осторожненько навел справки.., и вдруг узнаю, что Грег исчез со сцены, а повзрослевшая Келси – девица себе на уме и не желает иметь со мной решительно ничего общего. Такого осложнения я не предусмотрел.

– Нечто для тебя неизведанное? – с ехидцей спросила она, и он шлепнул ее под одеялом по заду.

– Да уж конечно, девочка! Я решил, что лучше подбираться потихоньку да полегоньку, но это было непросто. Ты не поддавалась ни на йоту, так ведь? А еще говорят, что мужчины бывают жестокими!

– Я думала, что я – еще одно твое увлечение. Что ты хочешь…

– Я отлично понимаю, чего я, по‑твоему, хотел, и ты была недалека от истины, – сухо ответил он. – А еще мне хотелось надеть тебе на средний палец левой руки колечко, чтобы отпугивать других волков, но это казалось так же маловероятно, как… – Он задумался, подыскивая подходящее слово.

– Как то, что ты меня любишь. – Она вспомнила о своих мучениях, и в ее голосе послышалась боль, а он заключил ее в свои страстные объятия.

– Это было неизбежно с той минуты, когда я тебя впервые увидел, – хрипло проговорил он. – Ты – все, что мне нужно, родная моя; все эти женщины… – он небрежно махнул рукой, будто отбрасывая саму мысль о них, – они ничего не значили. Все эти годы я искал и искал, сам не зная чего. Ты была так молода, так далека от меня. Я все понял лишь тогда, когда едва не опоздал.

– Я так тебя люблю, Маршалл, – прошептала она ему на ухо; он отыскал в темноте ее лицо, и его глаза зажглись любовным жаром.

– Ты заставила меня так долго ждать, – деланно грубовато проворчал он. – Сейчас я тебе за это покажу.

– Я вся твоя, – ответила она, а в глазах у нее искрился смех, но когда он накрыл ее собой, она чуть отстранилась и любовно коснулась рукой его лица. – Это навсегда, Маршалл. Мы любим друг друга, мы вместе и все делим пополам.

– Я знаю, – прошептал он хрипло. – И у нас вся жизнь впереди. – И когда он властно отыскал губами ее губы, она, содрогнувшись всем телом, поняла, что он принадлежит ей – полностью, окончательно и бесповоротно.

1

1