женщиной и бросает ее, как прочитанную газету. У нее нет оснований полагать, что он поступит с ней по‑другому, если она поддастся охватившему ее безумию, – он ни на минуту не должен заподозрить, что она доверяет ему и испытывает нечто большее, чем дружеские чувства. Разве может она соперничать с тенью Лоры? Несомненно, с годами он все больше ее идеализирует. У нее нет ни малейшей надежды.
– По‑моему, было бы недурно пообедать в ресторанчике, который Инее порекомендовала нам утром. До него несколько миль, но время у нас есть. О'кей?
– Ладно, – машинально ответила она. Ей было явно не до еды.
Он позволил ей выйти из комнаты, даже не пытаясь к ней прикоснуться, но, когда они спустились по лестнице в маленький вестибюль гостиницы, он взял ее за руку и заглянул в глаза. На его твердых губах появилась сердечная, хотя и не без тени ехидства, улыбка.
– Ну как, здесь тебе спокойней?
– Не понимаю, о чем ты. – Она сердито отвернулась.
– Что‑то не верится. – Увидев, что она выхватила у него руку, он улыбнулся еще шире. – Мы помолвлены, Келси. Если я беру тебя время от времени за руку, это вполне в порядке вещей.
– Ты же знаешь, что это не по‑настоящему. – Ее глаза сверкали гневом, который должен был ее защитить; между тем они вышли на ослепительное солнце и направились к припаркованному у гостиницы “рейндж‑роверу”. – Тебе не следует притворяться все время. Это действует мне на нервы.
– А может, мне это нравится, – вкрадчиво ответил он, сощурив глаза.
– А мне нет.
– А может, понравится – ты только расслабься и попробуй.
– Чтобы стать еще одной твоей бывшей пассией? Нет уж, спасибо, – с чувством сказала она, – я в эти игры не играю. – Тут она отступила от него на шаг, и он нахмурился.
– Понятно, – задумчиво протянул он. – Но физически ты меня хочешь, Келси, так ведь?
Ее потрясенные глаза встретились с его спокойным взглядом, и она застыла, держась за ручку машины.
– Ты обольщаешься. – Она это почти прошептала, и, несмотря на смысл сказанного, ее тон лишь подтверждал правоту его слов. Он ничего не сказал, но на его лице появилось спокойное, добродушно‑циничное выражение. – Ты просто самоуверенный…
– Не такой уж и самоуверенный, – решительно перебил он ее, не сводя глаз с ее раскрасневшегося лица. – Однако я считаю, что правде нужно смотреть в глаза, а именно этого, как мне кажется, ты и избегаешь.
– Садись в машину, Келси.
От нее не ускользнули нотки веселья в его голосе. Ах вот как, ему весело! Ей на мгновение страшно захотелось набраться мужества и вернуться в гостиницу.
– Я не намерен продолжать дискуссию на такую.., э‑э.., интимную тему на автостоянке, да еще в португальском климате, когда стоит такая жара.
– Не я ее начала. – Она юркнула в “рейндж‑ровер” прежде, чем он успел ей помочь, и устроилась на сиденье, гордо откинув назад голову. – Нечего все валить на меня.
– Не будь ребенком, – холодно заметил он.
Внезапно она ощутила страстное желание его ударить. Его холодная невозмутимость просто выводила ее из себя. Когда он устраивался поудобнее на сиденье рядом, Келси упорно смотрела прямо перед собой и резко дернулась, едва он дотронулся до кольца на среднем пальце ее левой руки.
– Спокойно. – Его взгляд был каким‑то странным. – Что‑то ты разнервничалась.
– Это все из‑за тебя. – Слова эти вырвались у нее непроизвольно, и, осознав их смысл, она сердито прикусила губу. Теперь‑то уж он воспользуется ее оплошностью на сто процентов! Однако, как ни странно, он молча завел мотор и, окинув ее непроницаемое лицо долгим задумчивым взглядом, со своим обычным шиком покатил по грунтовой дорожке, соединявшей гостиницу с шоссе, оставив Келси наедине с собственными далеко не утешительными мыслями.
Первые несколько миль она сидела неподвижно, вся сжавшись, но затем красота сонного пейзажа, проплывавшего за окном, зачаровала ее, жаркий воздух также сделал свое дело, и она расслабилась. Да, он прав, она нервничает, а ей этого никак нельзя. Ей нужен весь ее ум, чтобы не позволить их и без того очень хрупким отношениям разрушиться после нескольких дней общения. Она понимала, что он не станет ей навязываться, и со своей всегдашней честностью призналась сама себе, что ему это и не потребуется: она, как спелый плод, готова сама упасть в его протянутую ладонь.
На мгновение она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Как хотелось бы ей быть хоть чуточку поопытнее, как хотелось хотя бы не быть девственницей – может, это вооружило бы ее инстинктивным знанием, как защититься от него; но едва эта мысль мелькнула у нее в голове, она тут же поняла, что все это абсолютная чепуха. Она просто‑напросто по уши влюблена в него, и никакие события в прошлом или будущем не спасут ее от той власти, которой обладает над ней этот холодный, беспощадный человек, сидящий рядом. И виной всему ее собственная слабость.
Глава 7
– Симпатичное местечко, правда? – После получаса в дороге они остановились в маленьком тихом городке, который грелся здесь в лучах солнца еще со времен древних римлян. Келси сразу отметила новые постройки – два роскошных особняка и торговый центр выделялись среди приземистых беленых домиков, но они были вписаны в ландшафт тактично и со вкусом; однако сухой, жаркий юг был отсюда далеко, и наплыва туристов вряд ли можно было ожидать. – Инее говорит, что местные жители со всей округи съезжаются вон в тот ресторанчик на холме.
Келси взглянула туда, куда показывал Маршалл, и увидела очаровательный белоснежный домик, стоявший поодаль от остальных зданий среди апельсиновой рощи на невысоком холме, с которого был виден почти весь городок. Дороги на холм не было – она кончалась за добрых сто ярдов до начала подъема, и к широким полукруглым воротам ресторана вела лишь немощеная извилистая тропинка.
– Пошли. – Он помог ей вылезти из “рейндж‑ровера” и на ходу взял ее за руку, и тут же ее щеки слегка порозовели – этот нежно‑розовый оттенок можно было бы принять за загар, но солнце тут было ни при чем. Она вспомнила о лежащих в сумочке солнечных очках и поспешила достать их свободной рукой; у нее было предчувствие, что в ближайшие несколько часов лучше соблюдать инкогнито.
Через несколько минут они прошли через распахнутые ворота в беленой стене, окружавшей харчевню, и оказались во дворе, где лучи солнца, пробиваясь сквозь листву апельсиновых деревьев, бросали причудливые тени на столы, застланные крахмальными белыми скатертями, и резные деревянные стулья. Изнутри стена была сплошь увита старыми бугенвиллеями, которые защищали глаза от блеска белой краски и создавали теплую тень, придавая интерьеру редкое очарование.
Большинство столиков было занято, но стоило им появиться на пороге, как к ним проворно подскочил, сияя улыбкой, толстячок – владелец заведения; его радушие было искренним, хотя и немного напыщенным. Широким взмахом руки он указал им на маленький столик для двоих и тотчас
