могло, по крайней мере пока я жив. Но я был очень уверен в себе, уверен, что мне выпала на долю великая роль. И когда твой прадед нашел снадобье и пришел ко мне, я увидел в нем отблеск будущего. Это было невероятно — нам предстояло открыть и исследовать новый мир. Я не сомневался ни секунды, я принял это как должное, и необъятные знания, которые я получил, подтвердили правильность избранного мною пути. Мы постоянно путешествовали, открывая для себя все новые места.
— А что за человек был мой прадед?
— Знаешь, если ответить на твой вопрос одним словом, я выбрал бы слово «целостный». Целостность была присуща всем его проявлениям. Роун был моим лучшим другом, я доверял ему во всем. Никто не знал меня так хорошо, как он. Мы вместе начали восстанавливать Город, отстояли его и сохранили во время войн, бушевавших в мире, несмотря на экологические изменения, из-за которых значительная часть цивилизации погибла. Нам удалось спасти наш народ. Но вместе с тем мы сами начали меняться, и те качества, которые я так высоко ценил в нем как в друге, стали… как бы тебе поточнее это объяснить?., по меньшей мере, они стали непродуктивными, порой приводя к обратным результатам. Постепенно это становилось все более обременительно, тяжело.
— Вас так изменило снадобье?
— В определенном смысле. Оно раскрыло в нас потрясающие, невероятные силы, обострило наши чувства, наделило нас даром предвидения, многократно увеличило энергию. Причем к Роуну это относилось даже в большей степени. Мне никогда больше не доводилось встречать людей, обладающих такими невероятными способностями. Но постепенно им стали овладевать какие-то странные навязчивые идеи о природе Края Видений и возможном злоупотреблении теми силами, которые он дает. Он стал считать, что налагаемая этим ответственность превращается для него в слишком тяжелую ношу. В конце концов это и привело к его кончине. Он превратился в параноика, стал искренне верить в то, что наша совместная работа грозит основам мироздания. Сначала я просто посмеивался над ним, не мог поверить, что он принимал все так близко к сердцу. Но эти мысли накрепко засели у него в голове, беспрестанно его терзали, превратились в навязчивую манию. Переубедить его не могли никакие доводы — ни логики, ни разума.
— И тогда он возглавил бунт против Города?
— Можешь себе представить, как мне было тогда тяжело из-за его предательства. Все его опасения вылились в лютую ненависть, личную месть, которая чуть не уничтожила все то, над чем мы так много работали, к чему так стремились. Для меня это стало страшным ударом.
— Но ведь в итоге ты одержал над ним полную победу.
— Да, одержал. Так это все обернулось, ты ведь понимаешь? Вот только теперь я часто думаю, Стоув, что в твоих жилах течет его кровь. И я никак не могу отделаться от вопроса, много ли передалось от него тебе.
Жесткие нотки в его голосе заставили сердечко девочки забиться быстрее.
— Очень надеюсь, Старейший, что я никогда не окажусь недостойной твоего доверия.
— Я тоже очень на это надеюсь.
Воцарилось молчание. Стоув явственно представила себе, к каким последствиям могло привести предательство Владыки.
— Подготавливая тебя к роли будущего руководителя, я столкнулся с одним довольно странным явлением. Несколько лет назад я обратил внимание, что начала зарождаться новая разновидность людей — дети с необъяснимыми способностями к восприятию.
— Такие, как я?
— Возможно. Мне так и не удалось определить пределы их способностей, потому что этих детей выкрал твой брат, чтобы передать ловцам видений. Если все они не погибли, это может привести к катастрофическим последствиям.
— И мой брат погиб вместе с ними?
— Не могу тебе сказать. Но точно знаю, что теперь они стали не от мира сего. Поэтому сейчас я ищу других. Каждый новый рекрут подвергается проверке. Недавно я пошел взглянуть на одну такую группу и обратил внимание на то, что у одного ребенка остался еле заметный след крови, вытекшей из уха.
Сдерживая дрожь, Стоув сосредоточилась на его отражении в оконном стекле. Лицо Дария, испещренное точками звезд, казалось мрачным и зловещим. Ее завораживало отраженное пространство, ей казалось, что его образ на стекле притягивает к себе всю темную материю вселенной.
— Ты сказал врачам, чтобы они этих детей осмотрели?
— Чтобы понять, что случилось с этими детьми, врачи мне не были нужны. Что-то случилось с их памятью. Даже Кордан страдает краткосрочной потерей памяти. Мне так, по крайней мере, показалось.
— Ты подозреваешь его?
— Я рассмотрел все возможности. Ватуба сказала мне, что кроме жертв в той комнате были еще только два человека — ты и Виллум.
— Но это неправда! — воскликнула Стоув, отчаянно пытаясь твердо держаться на ногах.
— Ты хочешь сказать, что Ватуба лжет?
— Но Виллум?..
— Виллум сказал, что не заметил ничего необычного. Силы его, конечно, так незначительны, что он никогда не обнаружил бы настолько слабого нападения.
Виллум. Кто же такой этот Виллум, который может обвести вокруг пальца даже Великого Владыку? А если это не он, остаешься только ты.
— Ты меня подозреваешь, отец? — с трудом выдохнула Стоув.
— Владыка Кордан уверен, что никто другой этого сделать не мог. Ты была в той комнате. Нападение это очень похоже на прежнюю твою выходку с клириками. Но войти после этого в их разум и стереть все воспоминания об этом событии — для этого нужно иметь очень развитые способности. Это поистине впечатляет. Мне кажется, ты получила от Стены ловцов видений существенно больше, чем рассказала мне.
Почему же он не стер все остатки следов в их головах? Он специально их оставил. Получается, что Виллум специально хотел тебя подставить.
— Отец, я ничего там не получила, а если и получила, то сама ничего об этом не знаю. Если б знала, тут же все бы тебе рассказала. Клянусь тебе, я такими силами не обладаю.
Дарий упер в нее тяжелый взгляд. К счастью, она говорила правду. Если бы она соврала, он бы тотчас это почувствовал.
— Возможно. Твой прадед тоже не сразу понял, что его подсознательные желания исполнялись так, что он сам далеко не всегда мог это контролировать. Его это временами ужасало. Так что я вполне допускаю исполнение таких твоих желаний, о которых ты сама не имеешь представления.
— Неужели ты мог подумать, что я такое вытворила, не имея никакого представления о том, что делаю?
— Не знаю, моя дорогая.
— Ты считаешь, что я хотела причинить этим детям вред, не подозревая об этом?
— Стоув, в моем сердце ты занимаешь особое место, можешь быть в этом уверена. Раньше или позже я эту загадку разгадаю. Мы проведем еще ряд испытаний. И тогда… Думаю, мы снова отправим тебя еще в одно путешествие.
Сердце Стоув затрепетало от счастья. Это было именно то, на что она рассчитывала, — снова принять снадобье, получить доступ к Стене и напитаться ее энергией. Снадобье. Она на все была готова, лишь бы его заполучить. В этом, конечно, таилась некая опасность, и она отчасти омрачала ее настроение. Истинные намерения Дария всегда отличались от тех, о которых он говорил вслух. Ее снова отдадут в руки доктора Аркантаса, причем о результатах проведенных им анализов правду ей никогда не скажут. Если она хочет выжить, ей потребуется напрячь все способности, которыми она наделена. А еще ей потребуется помощь Виллума.
Виллум…
