РОУН ВИДИТ, ЧТО КРОВЬ КАПАЕТ С ЕГО МЕЧА. ОН ПЯТИТСЯ НАЗАД, ХОЧЕТ ВЫБРОСИТЬ ОРУЖИЕ, НО МЕЧ СТАНОВИТСЯ ЧАСТЬЮ ЕГО РУКИ, ИЗБАВИТЬСЯ ОТ НЕГО НЕВОЗМОЖНО.

ПРОЙДЯ РЯДОМ С НИМ, ВИЛЛУМ СКВОЗЬ ПАЛЬЦЫ СЫПЕТ ЗОЛОТИСТУЮ ПЫЛЬ, ОСТАВШУЮСЯ ПОСЛЕ СТОУВ, НА ДЕТЕЙ, ПОТОМ С УЛЫБКОЙ ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К РОУНУ

«У НАС ЕСТЬ ЕЩЕ ВРЕМЯ ДО ТОГО, КАК БЫК ВЗОЙДЕТ НА ВОСТОКЕ. ПОСЛЕ ЭТОГО ВСЕМ ВОЗМОЖНОСТЯМ НАСТАНЕТ КОНЕЦ».

Роун вздрогнул и проснулся. Пока он находился здесь — на краю кратера спящего вулкана, его баюкала песня белого сверчка. Сквозь легкий туман мягко пробивались серебристые лучи луны. Что из того, что он видел во сне, было навеяно Виллумом? Что из этого воплощал он сам — его надежды и опасения?

Будто в молитве, он громко произносил имена детей:

— Лона. Баб. Джо. Джем. Джип. Ранк. Сэйк. Дани. Бек. Анаис. Тамм. Корина. Джимо. Тео.

Они ни на миг не покидали его мысли. У него еще оставалось время, чтобы выполнить свое обещание, — до тех пор, пока бык не взойдет на востоке. Это будет через шесть месяцев — следующей весной. Он не оставит детей в беде.

Думы Роуна прервал громкий смех. Затаившись неподалеку, к земле приникли Лампи с Кирой и еще несколько женщин. Но его друг отмочил какую-то шутку, от которой все они прыснули со смеху. Перед ними лежала карта, нарисованная на листе пергамента. При виде ее Роуна охватило такое чувство, будто порывом ветра кто-то бросил ему в лицо неизбежное будущее.

Словно ощутив ту же неизбежность, Лампи поймал взгляд Роуна и покосился на вершину утеса. Там по узкой тропе вверх поднимались двое мужчин. По виду их было ясно, что это воины.

Роун глубоко вдохнул прохладный ночной воздух, чтобы унять охватившее его вдруг волнение. Потом он поднялся, чтобы приветствовать брата Волка и брата Аспида. В руке он держал меч, а мысли его были полны воспоминаниями о Негасимом Свете.