обвинение в 'вождении в состоянии опьянения', и я провела ночь в местной тюрьме имени Фрэнка Ллойда Райта.
Последний случай произошел из-за того, что я решила почитать Омара Хайама. Мне захотелось взять немного хлеба, кувшинчик вина, книжку стихов и отправиться на заброшенную полянку где-нибудь в Милл-Вэлли. Я приехала туда, устроилась поудобнее, поела, почитала и немного выпила. Вдруг, резко контрастируя с окружающей зеленью, из-за поворота вынырнул черно-белый. Некто в форме вылез из машины, остановился и посмотрел на меня. Мне и без него было неплохо, но все-таки он захотел узнать, что я здесь делаю, и произнес роковую фразу.
- Ну, и что тут происходит? - спросил он.
- А тебе какое дело?
Ответ неправильный. Мне надо было присесть в реверансе и прошептать: 'Я просто решила перекусить на лоне природы...', но форма, вино и эта дурацкая фраза превратили меня в волчицу- оборотня.
Офицер Крупке сообщил:
- Вы арестованы за пьянство в общественном месте!
- Общественное место? Сосны, сурки и ты - это ОБЩЕСТВО?
А вот и моя любимая комнатка в тюрьме Марин Каунти, где я так люблю проводить вечера... Скип с адвокатом вызволили меня к утру.
Вы можете сказать, что я слишком пренебрежительно относилась к людям. На самом деле, мне их жаль. Адвокаты заплатят залог и будут отстаивать вашу честь в суде - это их
Может, виноваты гены? Или окружение? Или просто черствость? А, может, и все вместе, плюс невоздержанность на язык. Но я не виню Большого Небесного Шеф-повара - похоже, у меня свой собственный суп.
41. Излишества
В конце концов дорожной полиции надоело видеть меня каждый день. Они сообщили, что, если я не буду в течение шести месяцев посещать собрания 'Общества Анонимных Алкоголиков', у меня отберут водительские права. Не хотелось терять свободу передвижений, но 'Анонимные Алкоголики' представлялись мне этакой моралистской конторой с неизменными проповедями и бесплатной едой.
Я сказала судье:
- Ваша честь, вы не понимаете... Я
- Нет, - сказала она. - Это
Ох...
Я начала посещать эти собрания, и, что удивительно, мне там понравилось. Никаких пророков в смешных рясах, никакой дискриминации по расовому, культурному или половому признаку, никакой Библии, Талмуда или Корана - и, что самое главное, никаких проповедей, типа: 'Ты будешь гореть в аду, если не...' Просто учат, как не остановиться в духовном развитии. Пока я ходила на собрания и не пила (ровно настолько, чтобы законники не суетились, а семья успокоилась), я научилась слушать - в основном, это были истории людей разных социальных слоев. Я также внесла 'все пройдет' в список моих девизов. А еще - завела новых друзей.
Но я не могла представить, что больше никогда в жизни не буду 'употреблять'. Меня впечатлила коллективная сила духа, мне была интересна самокритика этих людей, поэтому я продолжала ходить на собрания, даже когда представители закона потеряли ко мне интерес. Но в отношении наркотиков или алкоголя я сформулировала собственные правила: после выпитой бутылки стоит, конечно, держаться подальше от руля, но быть трезвой все время совершенно не обязательно.
Где-то в это же в время между мной и Скипом пробежала черная кошка. Я предпочитала выпивку, Скип - опиаты; мы как будто прилетели с разных планет... Но я, в отличие от Скипа, любившего уединение, появлялась в пьяном виде на людях - поэтому именно
Было решено, что я отправлюсь в реабилитационный центр Даффи, расположенный в самом центре винодельческих хозяйств Калифорнии.
Смешно.
Посреди ночи кто-то дотащил меня, пьяную, в комнату на верхнем этаже, и проснулась я в раю - везде, насколько хватало взгляда, спелые виноградные грозди... Джину Даффи, хозяину 'заведения', нравилось расположение этой 'Фермы параноиков', он вообще был человек с юмором. Первое, что я от него услышала, было: 'Доброе утро, задница!' Мне понравилось такое начало - ведь он был прав: никто не приезжает к Даффи, пока не окажется в полнейшей заднице.
Я быстро нашла знакомых - кое-кто из них находился здесь уже довольно долго. У одного из 'посетителей' так тряслись руки, что ему приходилось делать перевязь из полотенца и класть на нее руку, чтобы донести до рта стакан апельсинового сока, не расплескав его. Кое-кому приходилось весь день сидеть в кресле, обдумывая дальнейшую жизнь - подняться они не могли. Даже те из нас, кому не было сорока, казались старыми развалинами.
Через пару недель на 'Ферме параноиков' тем, кто подавал надежду на 'прогресс', разрешали прогуляться до ближайшего городка, которым оказалась Калистога. Я воспользовалась этим 'глотком свободы' и съездила на дегустацию вин, которыми славится эта местность. По возвращении, казалось, никто не заметил, что я 'слегка' нарушила правила. Тогда у Даффи не было анализов на содержание разной дряни в организме, поэтому после обычного трехнедельного курса лечения я вернулась в Сан-Франциско, клятвенно пообещав продолжать посещать 'Анонимных Алкоголиков'.
Мне нравится быть трезвой и нравится напиваться. Жаль только, что мое поведение так сильно влияет на близких мне людей.
У меня есть несколько поводов (не оправданий, а именно поводов) для таких излишеств в области выпивки, еды и наркотиков:
При росте 168 сантиметров и весе 65 килограммов я считаю, что мне необходимо сбросить килограммов пять и подрасти сантиметров на семь. Я понимаю, что несколько полновата, но позволяю себе раз в неделю оторваться и есть только то, что
Говоря со мной о наркотиках, люди постоянно спрашивают: 'Разве тебе не нравится твое естественное состояние?'
Да. Мне нравится мое 'естественное состояние'. Еще я люблю спагетти - но не три раза в день. Я предпочитаю сочетать то, что приятно вкусовым рецепторам, с тем, что полезно организму. За свою жизнь я принимала наркотики по разным причинам: чтобы 'расширить сознание', не спать, 'видеть цветные галлюцинации' (так никогда ни одной и не увидела), успокоить нервы, снизить уровень холестерола, утихомирить базарных торговок в голове, стать полнейшей дурой, снять воспаление и так далее.
Список легальных и нелегальных наркотиков, которые я пробовала, растянется, наверное, на