парапетаИз-за угла, как пешеход,Прошедший на рассвете млеты,Показывался небосвод.Он дальше шел. Он шел отселе,Как всякий шел. Он шел из мглыУдушливых ушей ущельяВерблюдом сквозь ушко иглы.Он шел с котомкой по дну балки,Где кости круч и облакаТорчат, как палки катафалка,И смотрят в клетку рудника.На дне той клетки едким натромТравится Терек, и рудаОрет пред всем амфитеатромОт боли, страха и стыда.Он шел породой, бьющей настежьИз преисподней на простор,А эхо, как шоссейный мастер,Сгребало в пропасть этот сор.Уж замка тень росла из крикаОбретших слово, а в горах,Как мамкой пуганый заика,Мычал и таял девдорах.Мы были в Грузии. ПомножимНужду на нежность, ад на рай,Теплицу льдам возьмем подножьем,И мы получим этот край.И мы поймем в сколь тонких дозахС землей и небом входят в смесьУспех и труд, и долг, и воздух,Чтоб вышел человек, как здесь.Чтобы, сложившись средь бескормиц,И поражений, и неволь,Он стал образчиком, оформясьВо что-то прочное, как соль.Кавказ был весь как на ладониИ весь как смятая постель,И лед голов синел бездоннейТепла нагретых пропастей.Туманный, не в своей тарелке,Он правильно, как автомат,Вздымал, как залпы перестрелки,Злорадство ледяных громад.И в эту красоту уставясьГлазами бравших край бригад,Какую ощутил я завистьК наглядности таких преград!О, если б нам подобный случай,И из времен, как сквозь туман,На нас смотрел такой же кручейНаш день, наш генеральный план!Передо мною днем и ночьюШагала бы его пята,Он мял бы дождь моих пророчествПодошвой своего хребта.Ни с кем не надо было б грызться.Не заподозренный никем,Я вместо жизни виршеписцаПовел бы жизнь самих поэм.Ты рядом, даль социализма.Ты скажешь близь? Средь тесноты,Во имя жизни, где сошлись мы,Переправляй, но только ты.Ты куришься сквозь дым теорий,Страна вне сплетен и клевет,Как выход в свет и выход к морю,И выход в Грузию из млет.Ты край, где женщины в ПутивлеЗегзицами не плачут впредь,И я всей правдой их счастливлю,И ей не надо прочь смотреть.Где дышат рядом эти обе,А крючья страсти не скрипятИ не дают в остатке дробиК беде родившихся ребят.Где я не получаю сдачиРазменным бытом с бытия,Но значу только то, что трачу,А трачу все, что знаю я.Где голос, посланный вдогонкуНеоборимой новизне,Весельем моего ребенкаИз будущего вторит мне.Здесь будет все: пережитоеВ предвиденьи и наяву,И те, которых я не стою,И то, за что средь них слыву.И в шуме этих категорийЗаймут по первенству куплетЛеса аджарского предгорьяУ взморья белых кобулет.Еще ты здесь, и мне сказали,Где ты сейчас и будешь в пять,Я б мог застать тебя в курзале,Чем даром языком трепать.Ты б слушала и молодела,Большая, смелая, своя,О человеке у предела,Которому не век судья.Есть в опыте больших поэтовЧерты естественности той,Что невозможно, их изведав,Не кончить полной немотой.В родстве со всем, что есть, уверясьИ знаясь с будущим в быту,Нельзя не впасть к концу, как в ересь,В неслыханную простоту.Но мы пошажены не будем,Когда ее не утаим.Она всего нужнее людям,Но сложное понятней им.Октябрь, а солнце, что твой август,И снег, ожегший первый холм,Усугубляет тугоплавкостьКатящихся как вафли волн.Когда он платиной из тигляПросвечивает сквозь листву,Чернее лиственицы иглы,И снег ли то по существу?Он блещет снимком лунной ночи,Рассматриваемой в обед,И сообщает пошлость сочиПрироде скромных кобулет.И все ж, то знак: зима при дверях,Почтим же лета эпилог.Простимся с ним, пойдем на берегИ ноги окунем в белок.Растет и крепнет ветра натиск,Растут фигуры на ветру.Растут и, кутаясь и пятясь,Идут вдоль волн, как на смотру.Обходят линию прибоя,Уходят в пены перезвон,И с ними, выгнувшись трубою,Здоровается горизонт.
2
Баллада
Дрожат гаражи автобазы,Нет-нет, как кость, взблеснет костел.Над парком падают топазы,Слепых зарниц бурлит котел.В саду табак, на тротуареТолпа, в толпе гуденье пчел.Разрывы туч, обрывки арий,Недвижный Днепр, ночной подол.«пришел», летит от вяза к вязу,И вдруг становится тяжелКак бы достигший высшей фазыБессонный запах матиол.«Пришел», летит от пары к паре,«Пришел», стволу лепечет ствол.Потоп зарниц, гроза в разгаре,Недвижный Днепр, ночной подол.Удар, другой, пассаж, и сразуВ шаров молочный ореолШопена траурная фразаВплывает, как больной орел.Под ним угар араукарий,Но глух, как будто что обрел,Обрывы донизу обшаря,Недвижный Днепр, ночной подол.Полет орла, как ход рассказа.В нем все соблазны южных смолИ все молитвы и экстазыЗа сильный и за слабый пол.Полет сказанье об икаре.Но тихо с круч ползет подзол,И глух, как каторжник на каре,Недвижный Днепр, ночной подол.Вам в дар баллада эта, гарри.Воображенья произволНе тронул строк о вашем даре:Я видел все, что в них привел.Запомню и не разбазарю:Метель полночных матиол.Концерт и парк на крутояре.Недвижный Днепр, ночной подол.
Вторая баллада
На даче спят. В саду, до пятПодветренном, кипят лохмотья.Как флот в трехъярусном полете,Деревьев паруса кипят.Лопатами, как в листопад,Гребут березы и осины.На даче спят, укрывши спину,Как только в раннем детстве спят.Ревет фагот, гудит набат.На даче спят под шум без плоти,Под ровный шум на ровной ноте,Под ветра яростный надсад.Льет дождь, он хлынул с час назад.Кипит деревьев парусина.Льет дождь. На даче спят два сына,Как только в раннем детстве спят.Я просыпаюсь. Я объятОткрывшимся. Я на учете.Я на земле, где вы живете,И ваши тополя кипят.Льет дождь. Да будет так же свят,Как их невинная лавина…Но я уж сплю наполовину,Как только в раннем детстве спят.Льет дождь. Я вижу сон: я взятОбратно в ад, где все в комплоте,И женщин в детстве мучат тети,А в браке дети теребят.Льет дождь. Мне снится: из ребятЯ взят в науку к исполину,И сплю под шум, месящий глину,Как только в раннем детстве спят.Светает. Мглистый банный чад.Балкон плывет, как на плашкоте.Как на плотах, кустов щепотиИ в каплях потный тес оград.(я видел вас раз пять подряд.) Спи, быль. Спи жизни ночью длинной.Усни, баллада, спи, былина,Как только в раннем детстве спят.ЛетоИрпень это память о людях и лете,О воле, о бегстве из-под кабалы,О хвое на зное, о сером левкоеИ смене безветрия, ведра и мглы.О белой вербене, о терпком терпеньиСмолы; о друзьях, для которых малыМои похвалы и мои восхваленья,Мои славословья, мои похвалы.Пронзительных иволог крик и явленьеКитайкой и углем желтило стволы,Но сосны не двигали игол от лениИ белкам и дятлам сдавали углы.Сырели комоды, и смену погодыДревесная квакша вещала с сучка,И балка у входа ютила
