сообща'. 'Единомыслие есть политическая дружба', и она существует 'между нравственными людьми', воля которых 'направлена на полезное и на справедливое' и которые 'к этой цели стремятся сообща'. Единомыслия не может быть у дурных людей, так как они везде, где чуют наживу, стремятся к излишней выгоде и 'польза общества' их не касается (Eth. Nic. IX 6, 1167а22 — b15). Идее единодушия посвятил три речи (38-40) блестящий оратор и деятель греческого Возрождения (1-11 вв. н. э.) Дион Хризостом.

Платоновское сравнение любознательного человека с лакомкой получило развитие и детализацию у историка Полибия, III—II вв. до н. э. (III 57, 7—9), у Юлиана, IV в. н, э. (Orat. II 69с), ритора Фемистия, IV в. н. э. (Orat. XVIII 220), и у других авторов.

О платоновском понимании полезного и его отличии от пригодного см. т. 1, прим. 31 к диалогу 'Гиппий больший'.

Идея общественного договора, основанного на взаимном согласии людей, а не обусловленного природой, была широко распространена в античности у досократиков — атомистов и софистов. Согласно этой теории, всякое законодательство — продукт искусства, все боги 'существуют не по природе, а вследствие искусства и в силу некоторых законов', прекрасным же 'по природе является одно, а по закону — другое', 'справедливого же вовсе нет по природе' ('Законы', 889е — 890а).

Геродот рассказывает о царе Гиге, сыне Даскила (VII в. до н. э.), в бытность копьеносцем убившем Кандавла, своего господина, правителя Лидии, и завладевшем его богатством, женой и царством (I 8-15). Кольцо Гига Платон упоминает также в кн. X 'Государства' (612b), сопоставляя его способность делать человека невидимым со шлемом Аида у Гомера (II. V 845). Волшебное кольцо Гига и шапка Аида фигурируют также у Лукиана (Bis accusatus, 21).

Платоновский Лид (здесь — отец Гига), по Геродоту, — сын Атиса, эпоним лидийцев (I 7). Вполне возможно, что Платон здесь, как это у него часто бывает, сам творит миф, придавая ему глубокий нравственный смысл. О 'многозлатом Гигесе' знал Архилох (фр. 22 Diehl)

См. Эсхил. Семеро против Фив, 592 (о прорицателе Амфиарае, одном из семерых вождей, идущих па Фивы).

Эсхил. Семеро против Фив, 593 сл. (также об Амфиарае).

Поговорка эта восходит к Гомеру, у которого поток Скамандр (Ксанф) зовет на помощь своего брата Симоента, чтобы одолеть Ахилла: 'Милый мой брат! Хоть вдвоем обуздаем неистовство мужа!' (Ил. XXI 308, перев. В. В. Вересаева},

Гесиод. Труды и дни, 233 сл.

Гомер. Од. XIX 109-113.

Myсей и его сын, а может быть и отец, Евмолп — мифические певцы. Мусей обычно фигурирует в качестве учителя или ученика Орфея. В именах этих певцов ясно чувствуется персонификация одного из видов искусств — пения.

Здесь явная насмешка над некоторыми аспектами орфических представлений о загробной жизни. Ср. у Плутарха (Сomp. Cim. et Lucull. 1).