который совсем ее не хочет. Полюбит ли Роджер ее когда-нибудь?

Одно она знала точно – мужу никогда не заставить ее бросить торговую компанию, потому что проводить дни напролет в пустых светских развлечениях не ее удел. Блайд сомневалась, что сумеет найти свое место при дворе. Ее мать редко бывала там, но от этого лишь чувствовала себя по-настоящему счастливой. Кроме того, чем реже Блайд будет появляться во дворце, тем меньше шансов, что будет раскрыто ее поклонение языческим божествам.

В то же время Роджер был светским человеком и одним из фаворитов королевы. Если же Блайд не сможет соответствовать ему, то вскоре он наверняка начнет пренебрегать ею.

Эти мысли тревожили Блайд, но она сумела сохранять на своем лице безмятежное выражение и выглядела настоящей принцессой в подвенечном платье своей матери – шелковом, розового цвета, украшенном вышивкой и речным жемчугом. Однако на этом ее образ благочестивой дочери английского герцога заканчивался и уступал место мятежной язычнице. С одобрения матери Блайд не стала надевать фату и собирать волосы в прическу, и теперь они черным каскадом спускались по се спине, а на ее груди сверкал драгоценный крест Вотана.

В руках Блайд держала небольшой букет цветов апельсинового дерева, окутывавших ее своим ароматом и символизировавших невинность и плодородие, потому что цветы и плоды на апельсиновом дереве появлялись одновременно.

Вдруг до слуха Блайд донеслись восторженные крики толпы, собравшейся перед собором.

– Что там происходит? – встревоженно спросила Блайд, обернувшись к отцу.

– Видимо, приехал Роджер, – улыбнувшись, ответил Ричард.

– Такая популярность свидетельствует о том, что он не виновен в… – Блайд осеклась, не желая навлекать упоминанием об убийстве темные силы на предстоящую церемонию.

– Мои люди и люди Деверэ смешались с толпой, чтобы подзадорить остальных, – сказал отец. – Так что не удивляйся, когда увидишь, что мы бросаем монеты простолюдинам.

В этот момент дверь медленно открылась и внутрь вошел герцог Ладлоу. Он поцеловал свою внучку в щеку и сказал:

– Дорогая Блайд, твоя красота напомнила мне тот день, когда я вел к алтарю твою мать.

– Спасибо, дедушка, – поблагодарила Блайд.

– Дебре уже ждет у алтаря, – сообщил герцог. Блайд повернулась к отцу:

– Папа, я люблю тебя и всегда буду любить.

– И я тебя очень люблю. – Ричард обнял дочь за плечи. – Как быстро летят годы! Не успел я и глазом моргнуть, как ты превратилась в настоящую женщину.

– Я буду очень скучать без тебя, – проговорила Блайд, ее глаза наполнились слезами.

– Но дом Дебре расположен по соседству с нашим, ободряюще улыбнулся герцог и поцеловал дочь в щеку.

– Папа, как ты думаешь, я смогу завоевать любовь Роджера? – спросила Блайд, чувствуя, как ее охватывает настоящая паника.

– Роджер Дебре всегда любил тебя, но он еще не понимает этого. – Герцог подмигнул дочери. – Твоя мать видела это, а она никогда не ошибается.

– Кажется, ты тоже начинаешь видеть правду, – улыбнулась Блайд.

– Не стоит заставлять Роджера ждать, – произнес Ричард и направился к выходу, держа дочь за руку.

Войдя в собор, Блайд увидела там всего несколько человек.

– А где все гости? – шепотом спросила она отца.

– Прости, дорогая, но Роджер пока не пользуется популярностью среди знати, – ответил герцог. – Сюда пришли только те, кто не боится за свое положение при дворе. Помни, что церемония устроена для того, чтобы успокоить простых людей.

Блайд понимающе кивнула. В самом деле, главное то, что через несколько минут они с Роджером будут связаны навеки.

– Кто пришел с нашей стороны? – вновь спросила Блайд отца.

– Граф Эссекский и сэр Френсис Дрейк, – ответил он.

– О, ты пригласил героя всех морей, – не смогла сдержать улыбки Блайд. – А кто представляет Роджера?

– Лорд Берли, два брата Роджера и его невестка. Блайд продолжала медленно двигаться по почти пустому собору. Ей всегда казалось, что у старшей дочери одного из самых важных людей Англии должна быть пышная свадьба, но в действительности все оказалось совсем иначе. Да, совсем не такая церемония рисовалась ей в мечтах! Блайд старалась ничем не выказать своего разочарования и спокойно смотрела на жениха, ожидавшего ее у алтаря.

Роджер тоже смотрел на Блайд, внимательно изучая ее с головы до ног, но его лицо совершенно ничего не выражало – ни радости, ни огорчения.

Приблизившись к алтарю, Блайд поцеловала отца и заняла свое место рядом с женихом, напротив отца Гриндала.

– Где твоя фата? – шепотом спросил Роджер. – По обряду ты должна быть в фате.

Блайд не поверила своим ушам: человек, только что покинувший тюрьму, где оказался по подозрению в убийстве»« собственной жены, вдруг проявляет такую щепетильность в соблюдении свадебного обряда!

– Невеста может надевать все, что захочет, – так же шепотом ответила Блайд. – Я иду по стопам моей матери.

– Что ты хочешь этим сказать?

Блайд собралась было ответить, но тут священник кашлянул, таким образом привлекая к себе внимание. На его лице было написано явное неодобрение, ведь новобрачные начали ссориться прямо перед алтарем.

– Дети мои, готовы ли вы дать друг другу священные клятвы? – спросил отец Гриндал.

Роджер и Блайд согласно кивнули.

– Я не позволю тебе помыкать собой, – хрипло прошептал Роджер.

– И я не позволю, – ответила Блайд достаточно громко для того, чтобы услышали и священник, и гости.

– Возлюбленные мои, – продолжил отец Гриндал, жестом приказывая им замолчать, – мы собрались здесь перед лицом Господа нашего, чтобы соединить этого мужчину и эту женщину священными узами брака…

Блайд перестала слушать святого отца: она всегда недолюбливала христианские обряды. По ее мнению, Бог не мог обитать внутри холодного каменного здания. Высшее существо, в которое она безоговорочно верила, было женщиной и жило в полном единении с природой.

Тем временем герцог Ричард вложил руку Блайд в руку Роджера. Отец Гриндал посмотрел на жениха и сказал:

– Милорд, повторяйте за мной…

Роджер повернулся к невесте и отчетливо начал повторять слова клятвы:

– Я, Роджер, беру тебя, Блайд, в жены, чтобы быть с тобой в горе и радости, в богатстве и бедности, здоровье и болезни, пока смерть не разлучит нас. Обещаю любить тебя и заботиться о тебе перед лицом Господа нашего.

Блайд лучезарно улыбнулась своему возлюбленному и тоже стала повторять слова клятвы.

– Я, Блайд, беру тебя, Роджера, в мужья, чтобы быть с тобой в горе и радости, в богатстве и бедности, здоровье и болезни, пока смерть не разлучит нас. Обещаю любить тебя и заботиться о тебе перед лицом…

– Подожди! – неожиданно перебил ее Роджер.

Блайд испуганно посмотрела на него. Неужели он заметил ее оговорку, которую она сделала специально? Что ж, это не принесет ему никакой пользы.

– Что случилось, милорд? – спросил отец Гриндал.

– Прошу прощения, но она забыла самую важную часть клятвы, – ответил Роджер.