– Родсйл и Хибберт прислали это из Лондона, – сказал Джеффри и положил рядом с Блайд пачку писем.

– Тебе нравится сестричка? – спросила Блайд у Миранды. Девочка подняла вверх большой палец.

– Она такая же красивая, как и вы, – добавил Брендон.

– Кажется, ты превращаешься в настоящего ловеласа, – улыбнулась Блайд. – Твой дядя Джеффри оказывает на тебя дурное влияние.

Младший Дебре рассмеялся и спросил:

– А как мы ее назовем?

– Ива, – ответила Блайд.

– Как дерево? – захихикала Миранда.

– Да.

Брендон наклонился и что-то прошептал Миранде на ухо. Та кивнула и повернулась к отцу.

– Папочка, я уверена, что Ива захочет иметь обезьянку.

– Мы обсудим этот вопрос, когда в сентябре вернемся в Лондон, – ответил Роджер и многозначительно посмотрел на брата.

– Дети, нам пора, – понял намек Джеффри.

– Уф, – вздохнул Роджер, когда все ушли. – Теперь Миранда больше не будет мучить меня этой обезьянкой.

– Да, можешь не думать об этом до самого сентября, – рассмеялась Блайд.

– Она такая маленькая, – умиленно проговорил Роджер и погладил новорожденную по щеке.

– Я бы хотела как можно больше времени проводить с ней, – сказала Блайд. – Ты не мог бы пока заняться моими делами? – спросила она Роджера, указав глазами на лежащие рядом письма.

– Только при условии, что ты поможешь мне с расчетами. Блайд протянула Роджеру спящую дочь.

– Положи се в колыбель и обними меня.

Роджер осторожно принял из рук жены спящее сокровище.

– Папочка тебя любит, – прошептал он, укладывая ребенка.

Затем вернулся к Блайд, обнял ее и спросил:

– Какой подарок ты хочешь получить за то, что родила мне Иву?

– Исполни желание моего сердца, – шепотом ответила Блайд.

– Какое?

– Подари мне твою любовь.

Роджер поцеловал ее волосы.

– Мое тело, моя душа и мое сердце уже давно принадлежат тебе.

– И тебе больше не хочется нюхать гардении? – лукаво спросила Блайд.

– Я предпочитаю аромат розы, – улыбнулся в ответ Роджер. Их губы слились в поцелуе. В этот момент Ива захныкала, затем ее плач перерос в оглушительный рев.

– Кажется, ей снова хочется ко мне на руки, – сказала Блайд.

– Все дети плачут, – ответил Роджер и снова принялся целовать жену. – Еще пару минут можно подождать.

Но Ива не унималась, и Блайд повернулась к колыбели. В эту минуту за окном раздался раскат грома. Солнце померкло, и неизвестно откуда взявшийся дождь забарабанил по подоконнику.

– Святые угодники! – воскликнул Роджер и бросился закрывать окно.

Затем он взял на руки плачущую дочь и передал се матери. Ива тут же успокоилась.

– Святой Свитун! – прошептала Блайд, указывая на окно. Роджер повернулся, в лицо ему ударил луч солнца. В одно мгновение гроза прекратилась, день снова стал тихим и спокойным.

Роджер посмотрел на жену и дочь.

– Неужели ты действительно веришь, что…

– У Ивы есть дар, – утвердительно кивнула Блайд.

– Я в это не верю.

– Когда-то ты не верил, что любишь меня, – напомнила Блайд.

– Нет, моя маленькая бабочка, просто я боялся полюбить тебя слишком сильно.

Лицо Блайд озарилось улыбкой.

– Поцелуй меня.

– Конечно, любовь моя, – ответил Роджер и припал к губам жены жарким поцелуем.