– Твой отец когда-нибудь выступал с гитарой?

– Да, сеньора. Иногда, когда не мог найти работу с лошадьми. В Сан-Антонио я танцевала под его гитару и собирала монеты, которые нам бросали.

Эмили представила себе, как гордая юная мексиканка в лохмотьях вынуждена была подбирать монеты, которые бросали к ее ногам пьяные мужчины.

– Мария, как я уже говорила, мне было бы приятно помочь тебе в занятиях музыкой, пока Дэвид в отъезде. И у тебя красивый голос – позволь мне аккомпанировать, а ты попрактикуешься в вокале.

На лице Марии снова появилась маска.

– Возможно.

Услышав, как хлопнула входная дверь, обе застыли. Мрачный Эдгар Эшленд. Не обращая внимания на женщин, устремился к буфету, и со звоном достал из него графин с бренди и бокал и покинул гостиную так же внезапно, как и вошел.

Эмили встала и двинулась было за ним, но, услышав, как щелкнул замок в его кабинете, опустилась, ослабев, на диван. Внезапно перед глазами рассыпался фейерверк серебряных искр, голова закружилась, казалось, она сейчас упадет в обморок.

Теплая ладонь легла ей на руку.

– Эмили, что случилось?

Она подняла глаза и увидела сидевшую рядом Марию, с любопытством смотревшую на нее. Девушка никогда раньше не называла ее по имени, и на душе у Эмили потеплело.

– Ничего, Мария. У меня просто на секунду закружилась голова. Видишь ли, я беременна.

– А, понимаю. Вы не очень крепко держитесь на ногах. Я позову сеньора Эдгара, чтобы он отнес вас наверх.

Эмили с трудом поднялась.

– Нет, Мария. Ты не должна его беспокоить. Он на меня сердится.

Мария подняла черные брови, шокированная тем, что Эмили сказала о гневе мужа.

Эмили пошатнулась, и Мария поддержала ее.

– Сначала присядьте, сеньора, а то вы действительно упадете в обморок.

Они сели, и Эмили объяснила:

– Мой муж рассердился на меня, потому что сегодня приходил Аарон Райс. Эдгар вошел как раз в тот момент, когда он пытался меня поцеловать.

– Вам повезло, что вы остались живы, сеньора! – воскликнула Мария.

– Эдгар сказал мне то же самое, – мрачно пробормотала Эмили в надежде на сочувствие. – Но я не виновата, Мария. Аарон бесцеремонно навязывал мне свои ухаживания…

– Вы обладаете большой властью над ним, сеньора, – перебила Мария с понимающей улыбкой.

– Тогда в следующий раз, когда приедет мистер Райс, ты с ним сама справляйся!

К ее изумлению, девушка рассмеялась. Эмили подавила возглас удивления: когда Мария улыбалась, она была просто неотразима. Ее лицо светилось, а в зеленых глазах сверкали искры.

– Мария, ты такая хорошенькая, когда улыбаешься! У тебя совершенно очаровательные ямочки. Да, думаю, я пошлю тебя к Аарону в следующий раз, и посмотрим, как ты справишься с ним!

Мария рассмеялась низким, мелодичным смехом. Эмили почувствовала свою близость к ней; эта сцена остро напомнила ей то счастливое время, которое она провела с подругами в школе Хьюстона.

Но через секунду Мария нахмурилась.

– Меня совсем не интересует сеньор Райс, сеньора.

– Знаю… я пошутила, – ответила Эмили.

И чуть было не выпалила: «Ты влюблена в Дэвида, да?» – но вовремя спохватилась. Возможно, лучше быть с ней на равных и постараться успокоить некоторые страхи Марии.

Эмили глубоко вздохнула и внезапно призналась:

– Мария, я влюблена в Эдгара.

Девушка пристально посмотрела на нее. Начала было что-то говорить по-испански, но прикусила губу. И наконец сказала:

– Если вы все еще хотите помочь мне с музыкой, сеньора, может быть… может быть…

Эмили беспокойно ворочалась в постели, понимая, что ночь идет к концу и что ей и маленькой жизни внутри ее непременно нужен отдых. Но Эдгар не пришел в спальню, и Эмили не могла уснуть.

Если бы только муж поговорил с ней! Даже ссора разрядила бы напряжение, возможно, все встало бы на свои места. Но это молчаливое пренебрежение ее убивало. Эмили не знала, как до него достучаться, чего ждать дальше. Почему-то она расплакалась. Почему она в последнее время так легко возбуждается?

Внезапно молния осветила комнату, и прогремел близкий удар грома. Словно дождавшись именно этого момента, вошел Эдгар. Он ногой захлопнул за собой дверь и задул свечу, которую держал в руке. Эмили услышала, как он сел, как его сапоги с глухим стуком упали на пол. Блеснула молния, осветив холодным колеблющимся светом его лицо. Эмили вздрогнула от раската грома, но этот звук не заглушил шум крови в ушах.