– Господи Иисусе! Ты сумасшедший, Эшленд, сумасшедший! – И Аарон бросился вон.

Эдгар Эшленд спокойно взвел курок снова. Его глаза стали черными: казалось, он пребывает в ином мире.

Услышав шаги, Эдгар поднял пистолет и прицелился. Эмили вскрикнула, на мгновение застыла и выскочила из гостиной.

Он побелел от испуга, в ужасе глядя на пистолет в своей руке. Дрожащими пальцами Эдгар разрядил его, положил на полку над камином и бросился из гостиной.

Он нашел Эмили рыдающей на кровати, схватил ее и крепко обнял.

– Нет, дорогая, нет! – задыхаясь шептал Эдгар.

Она отбивалась, брыкалась, словно испуганный жеребенок.

– Отпусти! Ты хочешь меня убить… убить!

Он пригвоздил ее руки к постели и навалился всем телом.

– Нет, Эмили! Я не хотел тебя убивать! Я хотел застрелить Аарона! Я думал, что это он… О Господи, я мог тебя… – Голос его оборвался, Эдгар отвернулся и отпустил ее.

Волосы Эмили в беспорядке рассыпались по плечам, залитое слезами лицо выражало ужас.

– Аарона! Ты собирался убить… Господи, Эдгар, нельзя же просто так убивать людей!

– Этот ублюдок заслуживает смерти! Подумать только, приехал просить портрет Оливии!

Глаза Эмили стали круглыми и большими, как блюдца. Она в изумлении смотрела на мужа.

– Ты собирался убить его из-за портрета?

– Аарон не имел права… – начал было возражать Эдгар.

– Не имел права! – воскликнула Эмили, голос ее судорожно взлетел вверх. – А как насчет моих прав? Как. по-твоему, я себя чувствую, когда ее портрет в доме? Боже мой, я не могу в это поверить! Ты действительно собирался убить человека из-за какого-то холста! Почему бы тебе просто не отдать портрет?

Эдгар вскочил с кровати:

– Потому что он мой, а не его!

– Именно так я и думала! Ты все еще любишь свою драгоценную Оливию! И не хочешь ее отпустить!

Эдгар сжал кулаки, стараясь взять себя в руки.

– Эмили, ты говоришь о том, чего не понимаешь…

– Я не буду делить тебя с ней! – крикнула Эмили.

– А я не позволю тебе распоряжаться мной!

Долгие секунды они в ярости смотрели друг на друга. Потом Эдгар схватил ее за руку.

– Хватит препираться, черт возьми! Пошли в постель, женщина. Скоро я услышу из твоих уст, кто принимает решения в этом доме!

Эмили сбросила его руку.

– Только тронь меня, и я… я…

– Ты себя убьешь? – с издевкой подсказал он. – Думаю, это не так, дорогая. Сегодня я убедился, что тебе очень хочется жить.

Это едкое замечание выбило ее из равновесия, и секунду Эмили смотрела на мужа, потеряв дар речи. Потом опомнилась и набросилась на него с кулаками.

– Тогда тебе придется меня изнасиловать! Эдгар прищурился и попятился.

– Эмили, ты хочешь сказать, что после всего, что произошло сегодня, ты мне отказываешь просто из-за портрета…

– Да!

– Значит, ты ставишь мне ультиматум?

– Да! Я буду спать у себя в комнате до тех пор, пока портрет находится в доме!

Она подумала, что сейчас муж ее ударит, так силен был его гнев. Но вместо этого Эдгар повернулся к ней спиной. Долгие мгновения Эдгар молчал, потом тихо заговорил:

– Эмили, почему ты не доверяешь моему суждению по этому вопросу? Я обещаю, что… серьезно подумаю об этом.

Но Эмили не была настроена на компромисс.

– Нет!

Эдгар выглядел очень усталым, в глазах его стояла печаль.

– Хорошо, Эмили, делай как знаешь. Ты скоро увидишь, что только наказываешь саму себя. Наслаждайся своей чистой, одинокой постелью.

Таких обидных слов она не ожидала.