– Хм… Эгерт. Мы не знаем, сколько детей погибло в точности… Случалось, что случайно нашедший тело прятал его, дабы отвести подозрения от себя… Несколько десятков детей. И многие из колодцев лишились своей цепи… Все это ты знаешь.

Эгерт кивнул, пытаясь проглотить ком, царапающий сухое горло. Судья сцепил пальцы:

– Убийца носит плащ, в точности такой же, как носили служители Ордена Лаш… Ты прекрасно помнишь.

Эгерт снова кивнул. Его трясло.

– Тот безумец, старик… Погиб, расплачиваясь за чужие грехи. После его смерти убийства продолжаются…

Эгерт молчал. Пальцы судьи, длинные и белые, переплетались сложно, как прутики в корзине:

– Да… Скажи мне, Эгерт, где сейчас Луар?

Солль смотрел на сложную игру его рук. Рано или поздно… Все должно было открыться. Но только не сейчас. Не Ансин…

– Эгерт, – судья вздохнул. – Я понимаю некоторые тонкости… Но мне очень нужно знать. Скажи мне, пожалуйста.

– Я не знаю, – сказал Солль хрипло. – Я не знаю, где Луар.

«У Совы, – подумал он с ужасом. – А ведь у Совы, светлое небо…» Судья снова вздохнул:

– Ты не хочешь мне говорить?

– Я не знаю, Ансин, – отозвался Эгерт, глядя в стол, – Я очень давно с ним не виделся.

Пальцы судьи перестали играть, сцепившись в замок:

– Да… А где Тория, ты знаешь? Она в загородном доме с девочкой, из прислуги при них только нянька, и их уединение не похоже на беззаботный летний отдых… Да, Солль. По долгу службы я знаю больше, чем тебе хотелось бы… Да и не нужно быть городским судьей, Эгерт, чтобы увидеть, что в твоем семействе случилась трагедия. Чтобы не увидеть этого, нужно быть слепым…

Эгерт медленно кивнул. Тяжело отрицать очевидные вещи… Судья прав.

– Знаешь, Ансин, – сказал он медленно, – Я был бы тебе благодарен… Если б разговор о моей семье мы отложили бы на потом. Когда я… покончу с Совой.

Судья огорченно покачал головой:

– Нет, Эгерт. Потому что дело не терпит… Ты знаешь, что твой сын регулярно ходит на могилу Фагирры?

Солль медленно поднял глаза. Ансин смотрел на него из далекой дали, из черного съежившегося пространства:

– Да, Эгерт. На могилу, что за кладбищенской оградой, там даже камня нет… А он, Луар, посадил там цветы.

Соллевы пальцы медленно путешествовали по сплетениям дорог на потертой карте. Потом сжались в кулак, сминая леса и поля, ручей и деревеньку:

– Я… прокляну его. Святотатство… Я прокляну.

Судья дернул ртом:

– Это не все, Солль. Не так давно твой сын навестил нашего общего друга бургомистра… Он шантажировал его, и я знаю, чем… Он добился того, что бедняга открыл ему ход в Башню – догадываешься, о какой башне я говорю? И, согласно показаниям очевидцев, парень провел там более часа, причем что он делал внутри – неизвестно…

Судья вдруг подался вперед и снова коснулся кончиками пальцев стиснутой Соллевой руки:

– Погоди… Не надо так… Выслушай до конца.

Солль кивнул, не поднимая головы. Перед глазами у него стояла переполовиненная луна, черные тени ветвей, переплетенные, как пальцы у судьи, и этот мальчик, бледный, как луна, поднимает шпагу из-под его, Эгерта ног…

А когда-то он носил мальчика на руках. Ночи напролет…

Судья снова откинулся на спинку кресла:

– Да… Известно также, что господин Луар Солль посещал поочередно неких личностей, о которых я склонен думать, что и они в свое время носили серый плащ… Есть сообщения, что Луара видели у Совы – но этого я утверждать не буду, это слишком серьезно и, скорее всего, сплетни…

Солль боялся выдать себя – взглядом или жестом. Или Ансин играет? Или ему известно о той схватке у затоптанного костра? Несколько он искренен сейчас?

– Эгерт, что случилось у вас в семье? – негромко спросил судья.

Что ж ты молчишь, сказал Фагирра. Отважный и честный Солль… Объясни же своему старому другу, что именно случилось у вас в семье. Давай, поднимай глаза и говори…

– А зачем тебе, Ансин? – тихо спросил Эгерт.

Последовала новая пауза – а затем кулак судьи с грохотом опустился на столешницу, так, что едва не опрокинулся подсвечник:

– Вы не понимаете, о чем я говорю, полковник?! Или притворяетесь? Или принести вам чей-нибудь маленький труп с цепью на переломанной шее?!