— М-съ Пипчинъ, — сказалъ онъ, — пожалуйста, не сказывайте Флоренс?.

— Чего не сказывать, мой милый? — проговорила м-съ Пипчинъ, обходя вокругъ постели и усаживаясь на стулъ.

— Обо мн? не сказывайте.

— Н?тъ, н?тъ. Будь спокоенъ.

— A какъ вы думаете, м-съ Пипчинъ: что я стану д?лать, когда вырасту? — спросилъ Павелъ, поворачивая голову на подушк? и подпирая руками подбородокъ.

М-съ Пипчинъ никакъ не могла угадать.

— A вотъ что, — сказалъ Павелъ. — Я положу свои деньги въ банкъ, брошу всякую торговлю, у?ду съ сестрицей въ деревню, разведу прекрасный садъ и стану гулять съ нею всю свою жизнь.

— Неужто? — вскричала м-съ Пипчинъ.

— Непрем?нно, — сказалъ Павелъ. — Вотъ только что… когда я…

Онъ остановился и съ минуту не говорилъ ни слова. С?рый глазъ м-съ Пипчинъ скользилъ по его лицу.

— Е_с_л_и только я вырасту, — сказалъ онъ оканчивая фразу.

Потомъ онъ принялся разсказывать м-съ Пипчинъ о разныхъ подробностяхъ насчетъ предстоящаго бала, о приглашеніи Флоренсы, о томъ, какъ молодые джентльмены станутъ ею любоваться, какъ это будетъ ему пріятно и, наконецъ, о томъ, какъ вс? его любятъ, и какъ онъ этому радъ. Дал?е онъ разсказалъ м-съ Пипчинъ о своемъ анализ?, о томъ, что миссъ Блимберъ отм?тила его страннымъ, о томъ, что и м-съ Блимберъ, да и вс? считаютъ его чудакомъ, о томъ, что онъ этого вовсе не понимаетъ, и потому теперь уб?дительно проситъ м-съ Пчпчинъ объяснить ему, почему онъ чудакъ и что такое чудакъ? М-съ Пипчинъ отв?чала коротко и ясно, что все это вздоръ; но Павелъ далеко не удовлетворился этимъ отв?томъ и бросилъ на м-съ Пипчинъ такой пытливый взоръ, что она сочла нужнымъ отвернуться и подойти къ окну.

Жилъ въ Англіи скромный аптекарь и вм?с? л?карь {Должность л?каря и аптекаря въ Англіи часто соединяются въ одномъ лиц?.}, прикомандированный къ учебному заведенію д-ра Блимбера, который теперь очутился въ д?тской спальн? вм?ст? съ м-съ Пипчинъ. Какъ они пришли, и зач?мъ они пришли, и давно ли они пришли, Павелъ никакъ не могъ себ? растолковать; но, увид?въ ихъ y своей постели, онъ привсталъ и иачалъ весьма обстоятельно отв?чать на вс? вопросы домашняго врача, которому, наконецъ, шепнулъ на ухо, чтобы онъ сд?лалъ милость ничего не говорилъ Флоренс?, такъ какъ скоро будетъ балъ, и она приглашена. Вообще онъ очень много говорилъ съ л?каремъ, и они разстались превосходными друзьями. Положивъ голову на подушку, Павелъ закрылъ глаза; но ему послышалось или, быть можетъ, пригрезилось, будто л?карь говорилъ, что въ мальчик? зам?тны большой недостатокъ жизненной силы (что бы это такое? — думалъ Павелъ) и большая слабость въ организм?. 'Такъ какъ ребенокъ, — говорилъ еще аптекарь, — забралъ себ? въ голову, что семнадцатаго числа онъ будетъ на балу и у?детъ домой, то ужъ пусть дозволятъ ему эту фантазію, чтобы не сд?лалось хуже. Это хорошо, что дитя скоро ?детъ къ родственникамъ, какъ говоритъ м-съ Пипчинъ. Я самъ напишу къ м-ру Домби, какъ скоро лучше ознакомлюсь еъ ходомъ бол?зни. Покам?стъ, кажется, еще н?тъ большой…' Но чего н?тъ, Павелъ не разслышалъ. Въ заключеніе л?карь сказалъ, что это прелестное, но только очень странное дитя.

Какія-то дались имъ странности! — думалъ Павелъ и никакъ не могъ постигнуть, отчего онъ имъ вс?мъ бросается въ глаза. Между т?мъ м-съ Пипчинъ какъ-то опять очутилась подл? него, а, быть можетъ, она и не уходила, хотя, кажется, онъ вид?лъ, будто она вышла съ докторомъ изъ дверей или, пожалуй, это такъ пригрезилось. Теперь въ рукахъ y нея, Богъ знаетъ зач?мъ, появилась какаято странная бутылка и рюмка, и она подносила рюмку Павлу. Потомъ м-съ Пипчинъ изъ собственныхъ рукъ поподчивала его какимъ-то сладкимъ желе, и ему сд?лалось такъ хорошо, что м-съ Пипчинъ, по его настоятельной просьб?, отправилась домой, a Бриггсъ и Тозеръ подошли къ его постели. Б?дный Бриггсъ ужасно ворчалъ на свой анализъ, гд? его съ безпощаднымъ искусствомъ опытнаго химика разложили на вс? составныя части. При всемъ томъ онъ былъ ласковъ съ Павломъ, какъ и Тозеръ, какъ и вс? молодые джентльмены, потому что каждый изъ нихъ, отходя ко сну, заходилъ напередъ къ Павлу и спрашивалъ: 'Каковъ ты, Домби? какъ ты себя чувствуешь, Домби? Будь веселъ, Домби, не роб?й!' и такъ дал?е. Бриггсъ долго метался въ постели и безъ умолку жаловался на свой анализъ, говоря, что тутъ н?тъ ни на волосъ правды и что его р_а_з_л_о_ж_и_л_и, какъ разбойника.

— Что бы сказалъ д-ръ Блимберъ, — говорилъ онъ, — если бы его самого такъ разложили? В?дь отъ этого зависятъ карманныя деньги! Какія штуки! Ц?лыхъ полгода мучили б?днаго парня, какъ конторщика, да потомъ его же отрекомендовали л?нивцемъ! Хорошъ л?нивецъ! Не давали по два раза въ нед?лю об?дать, да еще называли жаднымъ! Посмотр?лъ бы я, какъ онъ не сталъ бы жадничать на моемъ м?ст?. О! А!

Утромъ на другой день, подсл?поватый малый, собираясь, по обыкновенію, колотить въ м?дный тазъ, сказалъ Павлу, чтобы онъ не безпокоился и почивалъ себ? спокойно, когда другіе джентльмены будутъ од?ваться. Павелъ обрадовался. Скоро пришла м-съ Пипчинъ, a за нею л?карь, a за л?каремъ Мелія, та женщина, что выгребала золу изъ камина въ первое утро по прибытіи вла въ докторскій домъ, — охъ, какъ давно, давно это было! Вс? эти особы посмотр?ли на Павла, спросили, какъ онъ себя чувствуетъ, и пошли въ другую комнату на консультацію, а, пожалуй, что все это пригрезилось. Потомъ л?карь воротился уже съ д-ромъ Блимберомъ и м-съ Блимберъ. Онъ сказалъ:

— Да, господинъ докторъ, я сов?тую вамъ освободить этого джентльмена отъ всякихъ занятій. Да в?дь ужъ и каникулы недалеко.

— Само собою разум?ется, — отв?чалъ д-ръ Блимберъ. — Душенька, изв?сти объ этомъ Корнелію.

— Очень хорошо, — сказала м-съ Блимберъ.

Л?карь съ такимъ участіемъ и заботливостью щупалъ пульсъ, сердце и смотр?лъ въ глаза маленькаго паціента, что Павелъ невольно проговорилъ:

— Покорно васъ благодарю, сэръ.

— Маленькій нашъ другъ, — зам?тилъ дръ Блимберъ, — кажется, никогда не жаловался.

— О, я думаю! — отв?чалъ докторъ.

— Такъ вамъ кажется, что ему лучше? — спросилъ д-ръ Блимберъ.

— Значительно лучше, — отв?чалъ л?карь какимъ-то двусмысленнымъ тономъ.

Павелъ углубился въ размышленіе насчетъ того, что бы такое думалъ аптекарь, такъ загадочно отв?тившій на два вопроса д-ра Блимбера. Но когда аптекарь, уловившій взоръ маленькаго паціента, бросилъ на него ободрительную и дружескую улыбку, Павелъ тоже разс?ялся и уже бол?е не предпринималъ своего заоблачнаго путешествія.

Весь этотъ день онъ пролежалъ въ постели, дремалъ, грезилъ и по временамъ смотр?лъ на м-ра Тутса; но на другое утро онъ всталъ очень рано, спустился съ л?стницы во второй этажъ, вошелъ въ залу, остановился передъ часами и… вотъ чудесато! — часы уже не спрашивали бол?е: 'Ка-ко-въ-мой-ма-лень- кій-другъ'. Циферблатъ былъ снятъ, и часовой мастеръ, стоявшій на передвижной л?стниц?, засовывалъ какіе-то инструменты во внутренность машины. Это обстоятельство ужасно удивило Павла: онъ с?лъ на нижней ступеньк? подвижной л?стницы и принялся наблюдать очень внимательно за вс?ми операціями, взглядывая по временамъ на циферблатъ, который какъ будто за что-то косился на него со ст?ны.

Часовой мастеръ былъ челов?къ ласковый и не замедлилъ спросить Павла, какъ его здоровье, на что Павелъ тоже не замедлилъ отв?тить, что, кажется, его находятъ не слишкомъ здоровымъ, а, впрочемъ, ничего. Когда такимъ образомъ разговоръ начался, Павелъ надавалъ мастеру множество вопросовъ насчетъ колокольнаго звона и боя часовъ. Нужно было знать, стоитъ ли кто на колокольн? по ночамъ, когда бьютъ часы, или часовой колоколъ приводится въ движеніе самъ собою, и какъ все это устроено? Отчего это колокола иначе звонятъ при похоронахъ, и совс?мъ иначе на свадьб?, или они звонятъ одинаково, a это только такъ кажется, и почему именно такъ кажется? 'А не лучше ли было бы, — спросилъ еще Павелъ, — изм?рять время сожиганіемъ св?чъ, какъ хот?лъ это сд?лать король Альфредъ? Вы в?дь знаете короля Альфреда?' — Часовщикъ отв?чалъ, что не знаетъ, но думаетъ, однако-жъ, что это было бы очень дурно, потому-что тогда неч?мъ было бы жить часовымъ мастерамъ. Вообще бес?да была очень интересная, и Павелъ продолжалъ д?лать наблюденія до т?хъ поръ, пока циферблатъ не пришелъ въ свое обыкновенное положеніе. Часовщикъ положилъ свои инструменты въ корзину, раскланялся съ любознательннымъ