Но, несмотря на чрезвычайную хлопотливость, капитанъ вспомнилъ, наконецъ, что м-съ Макъ Стингеръ, в?роятно, дожидается его внизу для н?которыхъ объясненій. Пораженный этой мыслью, онъ въ нер?шимости подошелъ къ отворенному окну и, казалось, разсуждалъ: не лучше ли прямо выпрыгнуть на мостовую, ч?мъ наткнуться въ дверяхъ на своего ужаснаго врага. Однако-жъ, постоявъ немного, онъ выдумалъ весьма замысловатую хитрость.

— Послушай-ка, Валли, — сказалъ кадитанъ, — ты ступай впередъ, мой другъ, и спускаясь съ л?стницы, закричи погромче: 'Прощайте, капитанъ Куттль!' да затвори дверь. Потомъ остановись на улиц? за угломъ и подожди меня. Я мигомъ выйду.

Усп?хъ этой стратагемы основывался на предварительномъ изученіи непріятельской тактики. Когда Вальтеръ сходилъ съ л?стницы, м-съ Макъ Стингеръ д?йствительно невидимкой подкралась изъ кухни, но не видя, сверхъ ожиданія, своего жильца, удовольствовалась намекомъ на неучтивый стукъ въ двери, и опять юркнула въ свою засаду.

Прошло минутъ пять, прежде, ч?мъ Куттль отважился на тайное б?гство, и Вальтеръ уже начиналъ выходить изъ терп?нія, не видя никакихъ признаковъ лощеной шляпы. Наконецъ, храбрый воинъ вдругь, съ быстротой бомбы, выскочилъ изъ дверей, зашагалъ форсированнымъ маршемъ, и ни разу не оглидываясь назадъ, ободрился совершенн?йшимъ образомъ, только когда подошелъ къ Вальтеру, и даже затянулъ какую-то п?сню.

— Ну что, Валли, — спросилъ, наконецъ, капитанъ, когда они удалились на значительное разстояніе отъ квартиры, — дядя Соль, я думаю, того…

— Ахъ, если бы вид?ли его нын?шнимъ утромъ! — отв?чалъ Вальтеръ. — Никогда мн? не забыть этой ужасной сцены. Я боюсь…

— Жив?й, Валли, жив?й! — возразилъ капитанъ, ускоряя шаги. — Всегда такъ поступай, дружочекъ мой, и долгол?тень будешь на земли. Справься, какъ объ этомъ сказано въ Писаніи.

Капитанъ Куттль, слишкомъ занятый собственными мыслями о Соломон? Гильс? и, быть можетъ, н?которыми размышленіями насчетъ посл?дняго б?гства, не привелъ бол?е ни одной цитаты для улучшенія нравственности молодого Вальтера. Во всю дорогу они не обм?нялись ни однимъ словцомъ, пока, наконецъ, подошли къ деревянному мичману, обозр?вавшему, казалось, черезъ свой телескопъ весь горизонтъ въ надежд? отыскать друга-спасителя, который бы вывелъ его изъ напасти.

— Гильсъ! — вскричалъ капитанъ, посп?шно вб?жавъ въ комнату и н?жно пожимая руку печальнаго друга, — держи голову прямо на в?теръ, и мы пойдемъ на проломъ. Все, что могу сказать теб?, дружище, — продолжалъ капитанъ торжественнымъ тономъ, какъ философъ, которому удалось наконецъ привести въ ясность одно изъ главн?йшихъ правилъ челов?ческой мудрости, — такъ это одно: держи голову прямо противъ в?тра, и мы полетимъ на проломъ.

Старикъ Соль, въ свою очередь, кр?пко пожалъ руку добраго пріятеля, и благодарилъ за сов?тъ.

Тогда капитанъ Куттль съ подобающей важностью выгрузилъ изъ кармана пару чайныхъ ложекъ, сахарные щипчики, серебряные часы и наличныя деньги. Положивъ все это на столъ, онъ съ гордымъ и самонад?яннымъ видомъ обратился къ м-ру Брогли.

— Ну, что вы теперь скажете, господинъ маклеръ и присяжный оц?нщикъ?

— Неужели вы серьезно думаете, сэръ, возразилъ маклеръ, — что весь этотъ хламъ теперь годится на что-нибудь?

— Почему же н?тъ?

— Да потому, что вашъ почтенный другь долженъ слишкомъ триста семьдесятъ фунтовъ стерлинговъ.

— Экая штука! — возразилъ капитанъ, струхнувъ порядкомъ при такомъ огромномъ счет?, — триста фунтовъ! Да в?дь и это чего-нибудь стоитъ. Всякая рыба хороша, коль на уду пошла, говоритъ пословица.

— Есть еще пословица, капитанъ, получше этой, возразилъ присяжный оц?нщикъ, — курица не птица, карась не рыба, олово не деньги.

Эта философія сразила наповалъ капитана. Погляд?въ на страшнаго противника, какъ на Мефистофеля, онъ безмолвно прошелся по комнат?, и, махнувъ рукою, отозвалъ въ сторону мастера морскихъ инструментовъ.

— Гильсъ! — сказалъ капитанъ, — какъ это тебя угораздило попасть въ такой просакъ? Кто настоящій кредиторъ?

— Молчи, молчи! — возразилъ старикъ. — Пойдемъ сюда. Надо быть скромн?е передъ Валыеромъ. Это, видишь ты, поручительство за его отца, старинное поручительство. Я уже таки довольно выплатилъ, Недъ; но теперь пришли худыя времена, и силъ моихъ не хватаетъ. Сказать правду, я все это предвид?лъ, да что прикажешь д?лать? Ради Бога, ни слова передъ Вальтеромъ. Ни гу-гу?

— Да в?дь y тебя, казалось, были деньжонки? — прошепталъ капитанъ.

— Ну да, да, — отв?чалъ старикъ Соль, опуская руки въ карманы и сдавливая свой валлійскій парикъ, какъ будто выжималъ оттуда золото, — я скопилъ-таки малую толику, но изъ этой суммы, милый Недъ, нельзя взять ни полушки. Я, видишь ты, стар?лъ и отсталъ отъ времени, a Вальтеру нужны деньги. В?дь ему не по міру идти, когда я умру. Н?тъ, объ этихъ деньгахъ ни полслова. Все равно, какъ бы ихъ и не было. Да y меня таки и н?тъ ихъ. Что я заврался, старый дуракъ? Гд? y меня деньги? гд??

И онъ дико повелъ глазами вокругъ комнаты, какъ полоумный скряга, который совершенно забылъ, куда запряталъ свои деньги. Въ самомъ д?л?, капитанъ начиналъ думать, что пріятель его того и гляди пол?зетъ въ трубу или въ погребъ и вытащитъ оттуда н?сколько фунтовъ золота и серебра, но Соломонъ Гильсъ выдумалъ другую штуку.

— Я отсталъ отъ времени, любезный другъ, — скаалъ онъ, — далеко отсталъ. Поздно, да и не къ чему догонять его. Продамъ вс? вещи, выплачу долгъ, да и пойду куда-нибудь положить свои старыя кости. Духъ мой ослаб?лъ, силы меня остаили, и я чувствую, что начинаю выживать изъ ума. Лучше все покончить разомъ… и баста! Пусть его возьметъ инструменты, возьметъ и его, — съ усиліемъ проговорилъ старикъ, указывая на деревяннаго мичмана, — видно, прошли наши красные дни. A и то сказать, пожили довольно; пора костямъ на м?сто.

— Полно, дружище, полно! — сказалъ капитанъ, — На кого-жъ ты Вальтера-то оставишь? забылъ? Посиди тутъ, Соломонь, a я за тебя подумаю… Ахъ, чортъ побери, не сталъ бы я долго думать, если бы пансіонъ былъ побольше. Д?ло вотъ въ чемъ, скажу я теб?: держи голову прямо на в?теръ, и все пойдетъ, какъ по маслу.

Старикъ Соль поблагодарилъ его отъ всего сердца и прислонился головой къ камину.

Капитанъ Куттль скорымъ шагомъ и съ самымъ р?шительнымъ видомъ началъ маршировать по комнат?, опустивъ густыя брови до самаго носа и заложивъ л?вую руку назадъ. Вальтеръ притаилъ дыханіе и не см?лъ пошевелиться, изъ опасенія остановить потокъ глубокихъ размышленій. Напротивъ, м-ръ Брогли, не считая нужнымъ церемониться съ почтенной компаніею, преспокойно разгуливалъ по вс?мъ направленіямъ магазина, и, насвистывая какую-то веселую мелодію, заглядывалъ въ телескопы, барометры, ощупывалъ компасы, магнитныя стр?лки, и вообще старался показать видъ челов?ка, въ совершенств? знакомаго съ устройствомъ и употребленіемъ вс?хъ этихъ инструментовъ,

— Валли! — воскликнулъ, наконецъ, Куттль, — теперь я знаю, что д?лать.

— Неужели? — вскричалъ Вальтеръ съ величайшимъ одушевленіемъ.

— Поди-ка сюда, любезный, — продолжалъ капитанъ. — Магазинъ одно обезпеченіе; мои вещи — другое. Твой адмиралъ дастъ намъ денегъ.

— Кто, м-ръ Домби? — спросилъ Вальтеръ, побл?дн?въ, какъ полотно.

Капитанъ съ важностью кивнулъ головой, и, указывая на Соломона Гильса, продолжалъ:

— Взгляни-ка на него, любезный; пристальн?е взгляни. На немъ лица н?ть. Если продать вс? эти вещи, онъ умеръ непрем?нно — я его знаю. Мы должны перепробовать вс? средства и, теперь теб? надо ухватиться…

— За м-ра Домби! Ахъ, Боже мой! — воскликнулъ Вальтеръ.

— Ты прежде всего сб?гай въ контору, и справься, тамъ ли онъ, — сказалъ капитанъ, толкая въ спину озадаченнаго юношу. — Жив?й!

Взглядъ на дядю окончательно уб?дилъ молодого челов?ка въ необходимости сл?пого повиновенія капитанской команд?. Онъ поб?жалъ со вс?хъ ногъ, и чрезъ н?сколько минутъ воротился съ печальнымъ