— Мистер Декард? — спросил он. У него был явный славянский акцент. — Охотник за андроидами из Управления полиции Сан-Франциско?

Такси взлетело, и прилетевший проводил его взглядом.

— Меня зовут Шандор Кадальи, — сказал он, открывая дверь и влезая в машину следом за Риком.

Когда они пожали друг другу руки, Декард обратил внимание на то, что представитель ВПО вооружен необычного вида лазерным пистолетом. Такого он еще никогда не видел.

— Ах, это… — заметил Кадальи. — Любопытно, правда? — Он вытащил оружие из кобуры. — Я раздобыл его на Марсе.

— Мне казалось, я знаю все типы пистолетов, — пояснил Декард. — Даже те, которые производят, изготовляют и используют только в колониях.

— Такие мы делаем сами, — сказал Кадальи. От него излучалось веселье, как от русского Деда Мороза.

— Нравится? Вся особенность заключается в том, что… Вот, возьмите. — Он передал пистолет Рику, который принялся со знанием дела рассматривать его.

— Чем же он отличается? — наконец спросил Рик. Он не мог понять.

— Нажмите на спуск.

Направив оружие в окно машины, Рик нажал на спуск. Ничего не произошло. Озадаченный, он повернулся к Кадальи.

— Дистанционный пусковой контур, — сказал тот. — Он остался у меня. Вот, видите? — Он раскрыл ладонь и показал миниатюрный блок. — Я могу направлять луч вне зависимости от того, куда нацелен лазер.

— Вы не Кадальи, — произнес Декард. — Вы Полоков.

— Что вы имеете в виду?

— Я хочу сказать, что вы не из советской команды. Вы — Полоков-андроид.

Носком ботинка Рик нажал кнопку сигнализации на днище кара.

— Почему мой лазер не стреляет? — спросил Кадальи-Полоков, включая и выключая свое миниатюрное устройство, направив его на Декарда.

— Нейроволна, — спокойно ответил Рик. — Она нарушает когерентность лазерной накачки и превращает луч лазера в обыкновенный свет.

— Тогда придется свернуть вам шею, — сказал андроид.

Отбросив свое устройство, он с рычанием схватил Рика за горло.

Когда пальцы робота уже смыкались на шее Рика, он выстрелил из старомодного пулевого револьвера, который всегда носил в кобуре на плече. Пуля тридцать восьмого калибра ударила в голову андроида, и мозговая коробка взорвалась.

Мозг типа «Узел-6» разлетелся на тысячи кусков, которые, подобно радиоактивной пыли, осыпали кабину, а останки андроида свалились на Рика, так что ему пришлось с трудом выбираться из-под скорчившегося мертвого андроида.

Дрожащей рукой он набрал номер Дворца Правосудия.

— Докладываю, — рапортовал он. — Передайте Гарри Брайанту, что с Полоковым покончено.

— Вы покончили с Полоковым. Он поймет?

— Да, — подтвердил Рик.

Он положил трубку. «Еще чуть-чуть, — подумал он, — и… Нет, я недооценил противника и предупреждение Рейчел Розен. Я не прислушался к ее словам и едва не поплатился за это. Ну ладно, так или иначе с Полоковым покончено».

Постепенно сердце перестало стучать, дыхание успокоилось, но дрожь в руках не проходила.

«Во всяком случае, — твердил он себе, — я только что заработал свою тысячу долларов. Значит, дело того стоит. И у меня реакция быстрее, чем у Дейва Холдена. Конечно, печальный опыт Дейва помог мне, в этом нет сомнений. Ведь Дейва никто не предупреждал».

Он снова поднял трубку видеотелефона и набрал номер своей квартиры. Дрожь начала проходить, и он уже смог сунуть в рот сигарету.

На экране появилось лицо жены, на котором остались следы шестичасового периода самобичевания.

— А, Рик, привет!

— А где же номер пятьсот восемьдесят четыре, который я набрал тебе, когда улетал? Радостное признание…

— Я переменила комбинацию, как только ты ушел. Что ты хочешь? — В голосе ее зазвучало привычное уныние. — Я так устала, и у меня совершенно нет никакой надежды на будущее. И наша с тобой жизнь, и то, что ты можешь в любой момент оступиться и тебя достанет какой-нибудь из этих анди… Ты это хотел сказать мне, Рик, — что, до тебя добрался анди?

За ее спиной шумел Бастер Дружби, заглушая ее слова. Рик видел, как шевелятся ее губы, но не слышал слов — они заглушались грохотом телевизора.

— Послушай, — попросил он, — ты меня слышишь? Кажется, я набрел на жилу! Это новый тип андроида, с которым могу справиться только я. Уже отправил на покой одного, и для начала это великолепно. Знаешь, что будет у нас еще до того, как я покончу с остальными?

Ирен смотрела на него невидящим взглядом.

— О! — промычала она.

— Но я еще ничего не сказал!

Но он мог и не рассказывать. На этот раз ее депрессия оказалась столь глубокой, что она уже не слышала его. Он говорил с пустым местом.

— До вечера, — закончил он с горечью.

«К черту Ирен, — подумал он. — И какой же прок в этом риске для жизни, которому я подвергаю себя? Ее не волнует, будет ли у нас страус. До нее уже ничего не доходит. Нет, нужно было уйти от нее еще два года назад, когда мы собирались развестись. Но и сейчас еще не поздно».

Он наклонился и мрачно стал собирать с пола машины смятые листки своих записей, включая и досье Любы Люфт. «Никакой поддержки, — повторил он про себя. — Большинство андроидов обладают куда большим запасом жизненной энергии и желанием жить, чем моя жена. Она ничего не сможет дать мне».

Это напомнило ему о Рейчел Розен. Ведь ее советы относительно психологии «Узла-6» оказались верными. Если она не намерена забрать себе часть премии, то, пожалуй, ее услугами можно воспользоваться.

Включив двигатель аэрокара, он по плавной дуге направил машину к старому зданию Оперного театра, в котором, как следовало из заметок Холдена, он должен был найти Любу Люфт.

Теперь он подумал и о ней. Некоторые андроиды-женщины казались ему привлекательными, и к кое- кому он даже ощущал физическое влечение. Это было странное чувство. Умом он осознавал, что это всего лишь машины, но инстинкт твердил свое.

Например, Рейчел Розен. Но, пожалуй, она слишком худа — никаких выступающих округлостей, особенно груди, — фигура ребенка, плоская и не возбуждающая желания. Он смог бы выбрать кое-что и получше.

Сколько лет Любе Люфт? Он разгладил листок и отыскал графу «возраст». В досье было указано «двадцать восемь лет». Единственное, на что обращаешь внимание, когда имеешь дело с анди, — это внешний вид.

«Хорошо еще, — подумал Декард, — что я знаю кое-что об опере. И в этом мое преимущество перед Холденом. У меня более широкий кругозор. Сначала я попробую справиться еще с одним анди, а уж потом решусь попросить помощи Рейчел Розен, если мисс Люфт окажется особенно крепким орешком.»

Но интуиция подсказывала ему обратное. Трудно было только с Полоковым, а остальные не подозревают, что за ними идет охота; их прихлопывают словно мух.

Снижаясь к крыше Оперы, он громко напевал попурри из арий, сочиняя по мере надобности псевдоитальянские слова. И без стимулятора настроение у него было прекрасное; он был полон оптимизма.