пытайтесь вилять.
Билл Кэльюмайн ледяным голосом сказал:
— Маркс, черт побери, ты не имеешь морального права так себя вести. Что ты подразумеваешь, обвиняя своих коллег по группе? Я настаиваю на продолжении совместных действий, препятствующих расколу. Если мы начнем борьбу между собой и станем обвинять друг друга, полиция сможет… — И замолк.
— Сможет — что? — мягко спросил Готорн. — Сможет обнаружить убийцу? Это все, что мы собираемся сделать» и вам это известно.
Кэльюмайн обратился к группе:
— Продолжаю настаивать на сплоченности — и тех, у кого с памятью все в порядке, и тех, у кого она не в порядке; мы еще — группа, а заявлять о виновности — дело полиции, не наше дело. — А Маркса предупредил: — Если ты снова так поступишь, попрошу проголосовать за твое исключение из группы.
— Это незаконно! — запротестовал Маркс. — И ты это знаешь. Продолжаю утверждать то, что утверждал: один или не один из этих шести убил Лакмена, и не вижу причины, по которой мы должны их покрывать. Это равнозначно уничтожению группы. В наших интересах — выявить убийцу! И тогда мы сможем возобновить Игру.
Уолт Ремингтон не согласился:
— Кто бы ни убил Лакмена, сделал он это не ради себя — это сделано ради нас. Это мог быть самостоятельный акт, результат единолично принятого решения; но все мы от него в выигрыше. Тот человек спас наши шкуры, и, по-моему, с этической точки зрения, будет отвратительно, если член группы начнет помогать полиции в его аресте. — Трясясь от гнева, он встал лицом к Стюарту Марксу.
— Лакмен нам не нравился, — высказала свое мнение Джин Бло, — мы ужасно боялись его, но это не давало кому-либо права убивать его от имени группы. Согласна со Стюартом. Мы должны помочь полиции найти того, кто это сделал.
— Голосуем, — объявил Сильванус Энгст.
— Да, — согласилась Кэрол. — Мы обязаны выработать линию поведения. Будем держаться вместе или каждый по себе и станем предавать друг друга. Уже сейчас могу сказать, за что проголосую — будет безусловной ошибкой, если кто-то из нас…
Ее перебил полицейский Уэйд Готорн:
— У вас нет выбора, миссис Гарден; вы
— Сомневаюсь, — возразил Кэльюмайн.
Джо Шиллинг сказал:
— Я свяжусь со своим адвокатом в Нью-Мексико. — Направляясь к видеофону, он пересек комнату, включил его и начал набирать номер.
Фрея спросила Готорна:
— А есть способ восстановления провалов памяти?
— Если интересующие вас клетки мозга не были уничтожены, — ответил Готорн. — По-моему, здесь именно тот случай. Маловероятно, чтобы все шесть членов группы «Синяя лисичка» одновременно потеряли память. — Быстрая улыбка пробежала по его лицу.
Пит сказал:
— Мой день полностью восстановлен рашмором моего аэромобиля, и нет упоминания о том, что я хоть минуту находился возле психиатрической больницы, где бы мог получить электрошок.
— Вы останавливались возле Сан-Францисского колледжа, — подсказал ему Готорн. — А его психиатрический факультет располагает электрошоковой аппаратурой, электрошок вы могли получить именно там.
— А остальные пятеро? — нашелся Пит.
— Их передвижения не были столь тщательно зафиксированы сетью рашморов, как ваши, — отозвался Готорн. — Да и ваши зафиксированы далеко не все; многие ваши сегодняшние действия далеки от того, чтобы быть понятными.
— На экране видео — Шарп, — сообщил Джо Шиллинг. — Ты хочешь с ним поговорить, Пит? Я вкратце обрисовал ситуацию.
— Минуточку, мистер Гарден, — вдруг сказал ваг И.Б. Блэк. Он телепатически переговорил с коллегой и обратился к Питу. — Мистер Готорн и я решили никого из вас не арестовывать;
— А что такое, черт бы его побрал, «тэттлтейл»? — изумился Шиллинг.
— Следящее устройство, — объяснил Готорн. — Оно будет сообщать нам, где каждый из вас находится в данную минуту.
— В нем есть телепатическая начинка? — спросил Пит.
— Нет, — сказал Готорн. — Хотя мне хотелось бы, чтобы она была.
Моложавый, бодро выглядящий Лэйрд Шарп заявил с экрана:
— Я слышал предложение и, более не касаясь его, склонен квалифицировать предложение как явное нарушение прав этих людей.
— Как вам будет угодно, — отозвался Готорн. — Тоща нам придется их арестовать.
— А я их сразу же освобожу под залог, — ответил Шарп. И посоветовал Питу: — Не позволяйте им навешивать на себя никаких следящих устройств, а если их на себе обнаружите, срывайте. Вылетаю немедленно. Мне ясно, что ваши права грубейшим образом нарушаются.
Шиллинг обратился к Питу:
— Он тебе подходит?
— Да.
Того же мнения оказался Билл Кэльюмайн:
— Я… Должен согласиться. Он, похоже, имеет больше шансов на успех, чем Барт. — Повернувшись к группе, Кэльюмайн сказал: — Вношу коллективное предложение оставить этого человека — Шарпа.
Взлетели вверх руки. Предложение принято.
— Тогда скоро увидимся. — И Шарп выключил связь.
— Хороший человек, — резюмировал Шиллинг и снова сел.
Пит почувствовал себя чуть лучше. Хорошо знать, подумал он, что кто-то стойко сражается на твоей стороне.
Теперь группа в целом не казалась такой подавленной. Они выходили из оцепенения.
Фрея обратилась ко всем:
— Вношу предложение. Предлагаю обязать Билла Кэльюмайна уйти с поста, а спиннером выбрать другого, более сильного человека.
— П-почему? — изумился Билл Кэльюмайн.
— Потому что ты подсунул нам этого бездельника адвоката, — объяснила Фрея. — Этого Берта Барта, который позволил полиции перешагнуть через нас.
Джин Бло согласилась:
— Верно, хотя было бы лучше оставить его спиннером и не раздувать конфликт.
— Но конфликта, — сказал Пит, — нам не избежать. Мы уже конфликтуем. — Помолчав, он произнес: — Предложение Фреи поддерживаю.
Захваченная врасплох, группа начала шептаться.
— Голосуйте, — сказал Энгст. И, грубо расхохотавшись, добавил: — С Питом согласен — голосую за отставку Кэльюмайна.
Уставившись на Пита, Кэльюмайн грубо спросил:
— Как ты мог поддержать подобное предложение? Разве
— Почему не нужен? — окрысился Пит.
— Потому что, — краснея от гнева, дрожащим голосом проговорил Кэльюмайн, — тебе лично придется
