— Это слово… — Шмидт с трудом прочитал по слогам. — Luonnonpuisto. Что оно означает?

— В литературном переводе — «заповедник», — пояснил Маккриди. — Другие три слова обозначают озеро, холм и лощину. Цифры — это координаты в градусах и минутах. Если вы сможете найти холм, озеро и лощину, расположенные в точности так, как обозначено здесь, причем на территории заповедника, то считайте, что проблема решена, — он улыбнулся Шмидту. — Не могу сказать, что желаю вам большей удачи, чем та, что выпала на нашу долю.

— Негусто, — проворчал Шмидт. — Кстати, это фотокопия.

— Кто-то украл оригинал на Кево. Доктора Мейрика оглушили ударом по голове. Выходит, это были не вы?

— Как видите, нет, — сказал Шмидт. — Американцы?

— Не думаю.

— А я думаю, американцы, поскольку их здесь нет, — отрезал Шмидт. — Вероятно, сейчас в Кево они измеряют углы теодолитом, следуя его примеру, — он указал на Денисона.

— Может быть, — неохотно согласился Маккриди. Шмидт снова взглянул на листок.

— Идиотизм какой-то. Почему он не написал название заповедника?

— К чему? — спросил Маккриди. — Он знал название. Это всего лишь шпаргалка, чтобы не держать цифры в голове. Видите ли, Меррикен знал, где находятся бумаги, и собирался вырыть их собственноручно, ведь он не ожидал, что его убьют при воздушном налете. Но поскольку в здешних краях один клочок земли очень похож на другой, он взял на себя труд измерить углы, — Маккриди улыбнулся и взглянул на Шмидта. — Чертовски сложно их найти, особенно если тебе все время мешают.

Скривившись, Шмидт сложил листок и засунул его в карман.

— Где ваш теодолит? — спросил он.

— Здесь, стоит в углу.

— Не возражаете, если я на время одолжу его у вас? — в его голосе звучала неприкрытая ирония.

— Валяйте. Мы достанем другой.

Шмидт встал, подошел к входной двери и открыл ее. Прокричав что-то по-чешски, он вернулся в комнату.

— Положите ваши пистолеты на стол.

— Хорошо, — помедлив, сказал Маккриди. — Это относится ко всем: положите свои пистолеты рядом с моим.

— Вы очень благоразумны, — одобрил Шмидт. — Мы не можем позволить себе такую роскошь, как перестрелка, — ведь могут погибнуть люди, — он рассмеялся. — Если оружие будет только у меня, то мы все будем в безопасности.

Диана неохотно положила пистолет на стол, Хардинг последовал ее примеру. Когда в комнату вошел новый посетитель, на столе лежало пять пистолетов. Новоприбывший держал в руках автоматическую винтовку.

— Мы позаимствовали некоторые из ваших натовских вооружений, — со смехом сказал Шмидт, проследив за взглядом Маккриди. — Они не так уж плохи.

Он обратился по-чешски к своему спутнику и указал на рюкзаки, а затем собрал пистолеты, рассовав три штуки по карманам, а остальные держа в руках.

— Вы говорили о том, что вам мешают, — обратился он к Маккриди. — Но нам вы больше не помешаете. Вы вышли из игры.

Второй чех вываливал на пол содержимое рюкзаков. Обнаружив разборную винтовку Маккриди, он издал удивленный возглас.

— «Никогда не теряй надежды», мистер Маккриди, — но я этого ожидал, — с улыбкой заметил Шмидт. — Вы останетесь в хижине. При попытке покинуть ее возникнет непосредственная угроза для жизни.

— Как долго?

Шмидт пожал плечами.

— Так долго, как я сочту нужным.

— Нам понадобится вода, — подала голос Диана. Шмидт задумчиво посмотрел на нее и коротко кивнул.

— Я не садист.

Он указал на Хардинга и Денисона.

— Вы принесите воду. Остальные пусть сидят здесь. Денисон взял два пустых ведра.

— Нам понадобится как можно больше воды, — заметил Хардинг. — Я возьму котелки.

Спутник Шмидта закинул автоматическую винтовку за плечо вместе с винтовкой Маккриди. Он взял теодолит и треногу и вышел из хижины, сопровождаемый Хардингом и Денисоном. Шмидт, державший в каждой руке по пистолету, вышел последним.

Маккриди проводил их взглядом до края болота и подмигнул Диане.

— Похоже, они купились, — мягко сказал он. — Следующие несколько недель во всех финских заповедниках будет полно чехов с теодолитами. Как бы у добрых финнов не проснулись нехорошие подозрения.

Денисон шагал к болоту, остро сознавая, что находится под конвоем. Он наклонился и начал наполнять ведра. Шмидт швырял пистолеты в болото один за другим, замахиваясь, как профессиональный игрок в крокет. У него был мощный бросок, и Денисон понял, что с оружием можно проститься.

— Как мы узнаем, что нам можно выйти из хижины? — выпрямившись, спросил он.

По лицу Шмидта пробежала угрюмая улыбка.

— Никак, — жестко ответил он. — Вам придется попытать счастья.

Несколько секунд Денисон глядел ему в глаза, а затем перевел взгляд на Хардинга. Тот безнадежно пожал плечами.

— Пошли в хижину, — сказал он.

Шмидт стоял, положив руки на бедра, и наблюдал, как они возвращаются к хижине. Хлопнула дверь. Чех подтянул лямки, пристроив рюкзак поудобнее, перекинулся парой фраз со своим спутником и двинулся вдоль края болота все тем же уверенным шагом в том направлении, откуда пришел.

Денисону казалось, что из всех испытаний, через которые ему довелось пройти с тех пор, как он взялся в эту немыслимую эпопею, лишь время, проведенное в хижине заповедника Сомпио, можно было охарактеризовать однозначным чувством — чувством досады и раздражения. Пять человек были пойманы — «закрыты, заперты и запакованы», как иронично выразился Хардинг, и никто не мог ничего с этим поделать.

— Пора что-нибудь предпринять, — сказал Маккриди через два часа. — Я высуну в дверь носок ботинка и посмотрю, что произойдет.

— Будьте осторожны, — предупредил Хардинг. — Я ошибался насчет Шмидта — он вовсе не шутит.

— Он не может держать здесь своих людей столько, сколько ему заблагорассудится, — заметил Маккриди. — Если снаружи никого нет, то мы выглядим полными идиотами.

Приоткрыв дверь, он осторожно выглянул наружу. Сухо щелкнул одиночный выстрел из автоматической винтовки, и в нескольких дюймах над его головой от притолоки отлетело несколько щепок. Маккриди быстро убрался внутрь и захлопнул дверь.

— Жарковато снаружи, — сообщил он.

— Как вы думаете, сколько их там? — спросил Хардинг.

— Откуда мне знать? — раздраженно отозвался Маккриди. Вытащив из щеки занозу, он посмотрел на кровь, испачкавшую его пальцы.